В среду, 17 июня, судебные приставы Бельгии арестовали государственное имущество РФ, находящееся в распоряжении российских учреждений в королевстве. За исключением дипломатических представительств. Как сообщил «Интерфакс», арест произведен на основании решения третейского суда в Гааге от 18 июля 2014 года по иску зарегистрированной на британском острове Мэн компании Yukos Universal Limited. Указанная в иске сумма — 1,652 млрд евро.
Напомним: суд удовлетворил иск к РФ от Group Menatep Limited (GML), которая представляла интересы бывших акционеров ЮКОСа, присудив им в целом 50,2 млрд долларов. Из этих денег Hulley Enterprises (Кипр) должна получить 39,9 млрд, Yukos Universal (Мэн) — 1,8 млрд, Veteran Petroleum (Кипр) — 8,2 млрд.
В документах, которые получили от приставов российские учреждения в Бельгии, указано, что истец «имеет серьезные опасения относительно возможности получить причитающуюся ему сумму, в частности, из-за систематического отказа РФ исполнять вынесенные против нее судебные решения и учитывая отношение РФ к данному решению».
В «черном списке» российских учреждений — практически все крупные банки, зарегистрированные в Бельгии. Предписания получили также все российские представительства, включая архиепископства Брюссельского и Бельгийского представительства РПЦ, а также представительства негосударственных организаций и СМИ. Все эти организации обязаны в двухнедельный срок заявить о находящихся в их распоряжении денежных средствах и имуществе Российской Федерации и долгах перед РФ. Или об отсутствии у них государственного имущества и долгов. Всего, по данным агентства «Прайм», в списке фигурируют 47 организаций.
В числе оснований для ареста упоминается и другое судебное разбирательство — в конце июля 2014 года Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ), также по иску GML, взыскал с России в пользу экс-акционеров ЮКОСа еще более 1,8 млрд евро. Исполнять это решение, как и решение суда в Гааге, РФ отказалась.
Впрочем, в ЕСПЧ отрицают связь между решением бельгийских властей арестовать госимущество России и иском компании Yukos Universal Limited, сообщил телеканал «Дождь» со ссылкой на поступившее в редакцию заявление ЕСПЧ. «Сообщение агентства „Интерфакс", в котором прослеживается причинно-следственная связь между решением властей Бельгии и исполнением Россией решения ЕСПЧ по делу ЮКОСа, является ошибочным», — говорится в заявлении.
Москва уже отреагировала на скандал вокруг ареста российского имущества в Европе. С официальным заявлением выступил помощник президента РФ Андрей Белоусов. Решения Европейского суда по правам человека и Гаагского арбитража он назвал «достаточно спорными». Попутно выяснилось, что аресты в связи с неисполнением судебного решения по делу ЮКОСа производились не только в Бельгии, но и во Франции.
«Мы считаем, что все это незаконно, и предпринимаем ряд действий, чтобы в правовом поле и в судебном порядке защитить наши интересы. Ситуация во Франции и Бельгии, к сожалению, очень сильно политизирована. Будем надеяться, что здравый смысл возобладает, и мы далеко в эту историю не зайдем», — сказал представитель Кремля.
Тем не менее, история с арестами российского имущества может получить продолжение. Как заверил РБК руководитель GML Тим Осборн, представляющей интересы бывших акционеров ЮКОСа в Гаагском арбитраже, «мы, несомненно, будем арестовывать российские активы и в других государствах, потому что Россия отказалась платить по решению суда».
Что стоит за арестом российских активов, приведет ли это к новому витку напряженности в отношениях Россия-Запад?
— Происходящее в Бельгии и Франции — это перевод экономической войны Запада с Россией на новый уровень, — уверен ведущий эксперт Центра военно-политических исследований МГИМО, доктор политических наук Михаил Александров. — Цель понятна: захват российских активов и блокирование нормальной экономической деятельности нашей страны на Западе.
К сожалению, на мой взгляд, заявление Андрея Белоусова носит излишне мягкий характер. Идет война. И в этой ситуации нельзя делать ставку на то, что Россия сумеет отстоять интересы в международных судах. Единственным способом противостоять атаке на российские активы является, я считаю, угроза адекватных ответных действий в отношении активов западных стран на российской территории.
На деле, нынешняя ситуация наглядно показала, в какое болото мы влезли благодаря прежней прозападной ориентации нашего политического руководства. Фактически, мы поставили себя под юрисдикцию суда в Гааге, чтобы понравиться Западу — а в результате сделали себя уязвимыми. Мы открыли в Европе массу представительств, фирм, вложили огромные деньги. А теперь эти активы стали нашей ахиллесовой пятой в экономической войне с Западом.
Вероятнее всего, Кремль, сближаясь с Европой, надеялся, что таким образом вобьет клин в отношения ЕС-США, но сам попал в капкан. И сейчас не знает, как из него вырваться.
«СП»: — Что нужно делать в такой ситуации?
— Решительно действовать по ряду направлений. Прежде всего — экономически уходить из Европы. Напомню, что третейский суд в Гааге удовлетворил иск бывших акционеров ЮКОСа на астрономическую сумму — более 50 млрд долларов. Это значит, у России — в теории — могут отобрать все зарубежное имущество в Европе. Раз так — наши европейские активы нужно в экстренном порядке выводить.
Нужно, кроме того, принять ряд законов. О том, что мы вправе конфисковать любую иностранную собственность на территории РФ в качестве ответной меры на захват российской государственной собственности за рубежом. Кроме того, необходим закон, позволяющий президенту России накладывать запрет на выплату долгов иностранным государствам и частным компаниям в случае, если в этих государствах конфискуют российские активы. Чтобы те крупные российские компании, которые решат продолжать сотрудничество с западными партнерами и платить им долги ради сохранения бизнеса, не могли этого делать. От таких действий наш противник — Запад — почувствует реальный удар по своим интересам.
Все эти меры должны артикулироваться, озвучиваться российской властью, чтобы противоположная сторона понимала: ей грозят крупные неприятности.
Плюс, конечно, необходимо выйти из Совета Европы и не признавать более юрисдикции Гаагского суда. Этот суд не защищает права русских ни в одной стране, где они подвергаются дискриминации, смотрит сквозь пальцы на истребление русского населения в Донбассе. Зато Слободана Милошевича осуждает за военные преступления. На мой взгляд, это не суд, а политический инструмент, которому мы сами себя подчинили. Повторюсь, нужно в срочном порядке рвать с этими структурами.
«СП»: — Как будет развиваться ситуация, если мы выберем менее радикальную линию поведения?
— Если мы будем ограничиваться попытками защитить себя в международном правовом поле, нашу госсобственность за рубежом начнут отбирать. Полюс к тому, Запад потребует и дополнительных политических уступок, и России на них придется пойти.
Мягкую линию поведения может лоббировать наш экономический блок в правительстве. Посмотрите, что уже сейчас происходит: наши крупнейшие банки с государственным участием, ради сохранения своей доли рынка на Западе, по существу, отказываются обслуживать Крым. Фактически они присоединяются к антироссийским санкциям. И такая позиция не вызывает вопросов со стороны правительства.
В нынешней ситуации, не исключено, крупный российский бизнес тоже будет лоббировать свои интересы, и держать курс на непротивление Западу.
Но надо понимать: если мы не станем предпринимать жестких ответных мер, Россия понесет крупные потери — и имиджевые, и экономические. В итоге дело дойдет и до потерь политических. На международной арене РФ будет в этом случае выглядеть, как мальчик для битья — а зачем другим странам иметь дело со слабым, заведомо проигрывающим партнером?! Страны вокруг нас начнут дистанцироваться от России, как это было во времена Михаила Горбачева. Вот тогда мы сами себя вгоним в международную изоляцию.
— Арест наших государственных активов в Европе в корне меняют ситуацию вокруг дела ЮКОСа, — отмечает руководитель направления «Финансы и экономик» Института современного развития Никита Масленников. — Раньше российские власти считали, что иск бывших акционеров — это надуманная проблема, и подчеркнуто ее игнорировали. Теперь же, получается, мы втягиваемся в длительный и серьезный судебный процесс, в ходе которого нам придется возвращаться к исходной проблеме — интересам экс-акционеров ЮКОСа.
Думаю, те, кто задумывали нынешние акции в Бельгии и Франции, именно из этого исходили: не мытьем так катаньем вернуть Россию к разбирательству базового, фундаментального юридического вопроса в деле ЮКОСа.
Симптоматично, что нынешняя ситуация почти совпала во времени с решением постпредов стран Евросоюза о продление санкций против России до конца января 2016 года. Окончательное решение о продлении, надо думать, будет принято на встрече глав МИД стран ЕС 22 июня.
«СП»: — Чем мы можем ответить Западу?
— Ответные меры — довольно рискованный путь. Если мы начнем отвечать — симметрично или ассиметрично, допустим, ужесточая продовольственное эмбарго, — вся работа по торможению инфляции в России пойдет насмарку. Отвечать, на мой взгляд, следует взвешено и умно, не нанося ущерба самим себе.
— Российское государственное имущество за рубежом, безусловно, находится под угрозой, — говорит президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов. — Вопрос только в том, на какие конкретно категории активов эта угроза распространяется — в зависимости от того, насколько плотно связаны эти активы с российским государством. По сути, Запад отрывает новый фронт экономической войны — наряду с санкциями.
Действовать в такой ситуации следует взвешено. В частности, на уровне национального законодательства необходимо предусмотреть правовые возможности для ответных мер. Спускать Западу с рук этот достаточно грубый акт экономической войны никак нельзя…
