Во вторник, 26 июля 2016 года, во французской церкви Сент-Этьен Де Руврэ двое экстремистов, вооруженные ножами, захватили священника, двух монахинь и двух прихожан. Затем они хладнокровно зарезали священника и тяжело ранили лругого заложника. Подоспевшая полиция застрелила злоумышленников. Президент Франции Франсуа Олланд в этой связи сказал; «Мы ведем войну с исламизмом, и я должен сказать правду: эта война будет долгой».
Между тем, французский депутат Жорж Фенек, который возглавляет парламентскую комиссию по противодействию терроризму, заявил о неготовности спецслужб Пятой Республики противостоять атакам мусульманских экстремистов. Напомним, эта комиссия была создана в ноябре прошлого года сразу же после серии терактов в Париже.
Жорж Фенек сравнил французские спецслужбы с армией, в которой солдаты обуты в свинцовые сапоги и подчиняются одновременно нескольким командирам. По его словам, в области национальной безопасности царит самый настоящий хаос. Главное управление внутренней безопасности DGSI не способно обезвредить даже доморощенных террористов, о которых известно многое, не говоря о «засланных казачках».
Например, Амеди Кулибали, который в январе прошлого года убил четырех человек при атаке кошерного магазина и за день до этого застрелил женщину-полицейского, в 2005 году подружился в тюрьме с Шарифом Куаши, участником смертельного разгрома редакции сатирического еженедельника Charlie Hebdo.
Кстати, Шариф Куаши уже тогда был известен полиции, как участник «первой школы джихада» во Франции. «В 2004 год друзья (члены этой организации — ред.) решаются отправиться в Ирак для борьбы с американцами, — пишет The Guardian. — Трое были убиты, остальные возвратились калеками. Но большинство задержаны французской полицией при попытке покинуть страну». Среди последних был Куаши, которого приговорили к трем годам заключения.
В той же переполненной тюрьме, где томились 3800 арестантов, с Кулибали и Куаши свободно общался активный проповедник терроризма Джамель Бегаль, отбывавший 10-летний срок за попытку взорвать посольство США.
Такое впечатление, что Париж потворствовал экстремизму. Во всяком случае, французское телевидение показало фильм, в котором продемонстрированы ужасные условия содержания арестантов. А The Guardian сообщила о многочисленных фактах избиения, насилия, свободной продажи наркотиков и регулярных самоубийствах в камерах. Чтобы выжить в этих условиях, необходимо было примкнуть к одной из джихадистских группировок или стать членом другой тюремный банды.
Через 18 месяцев заключения Кулибали и Куаши досрочно освободили по представлению Международного центра по наблюдению за тюрьмами с формулировкой «условия содержания опасны для здоровья». И впрямь зимой в камерах было невыносимо холодно, стены покрыты плесенью, а в туалетах не работали сливные бачки.
Впрочем, на воле было не лучше. Построенные в 1960-х годах идеальные города-общежития для алжирских эмигрантов вблизи Парижа давно уже превратились в социальное гетто. Эти районы известны бедностью, наркоторговлей, свободной продажей оружия и массовой молодежной преступностью. И здесь, чтобы выжить, нужно влиться в уголовные банды или стать активистами экстремистских центров, делает вывод Питер Ван Остайен, бельгийский эксперт по джихадистским группировкам. Европа в реальности, по его словам, слишком бедна, чтобы стать мультикультурной.
Любопытно, что после парижских терактов «Либерасьон» назвала Кулибали и Куаши «детьми Франции», которые были возмущены американским агрессией против Ирака и пытками в тюрьме Абу-Грейб. Причем, таких «детей» в Пятой Республике десятки тысяч, и многие их них, по мнению газеты, — потенциальные террористы.
Таким образом, эмиссарам ИГИЛ * не представляет труда вербовать многочисленных сторонников из числа уже известных во Франции экстремистов. Специалист по вопросам безопасности из лондонского королевского колледжа Питер Ньюман в этой связи сказал: «Для круглосуточной слежки за одним человеком необходимо 30 полицейских. Таких возможностей нет. Поэтому неизбежно, что что-то подобное случится»
История Кулибали и Куаши наглядно показывает, с кем придется бороться французским спецслужбам, резюмирует комиссия Жоржа Фенека. Парламентарии констатировали «глобальный провал» французской разведки и рекомендовали провести её срочную реформу, целью которой является создание единого национального агентства. Наподобие ЦРУ или «еще лучше» — КГБ.
Очевидно, что борьбу с экстремистами Франции придется начинать с нуля. По идее, антитеррористические функции относятся к управлению внутренней безопасности DGSI, которое является аналогом английской МИ-6 или американского ЦРУ. Хотя DGSI, чей головной офис расположен в 20-м округе в Париже, считается одной из самых признанных в мире спецслужб, её «фишка» — экономическая разведка. В частности, с 1970-х и до конца 1980-х годов DGSI эффективно внедряло своих агентов в крупнейшие американские компании, такие как Texas Instruments Inc, International Business Machines Corporation (IBM), Corning и другие. А вначале 1990-х годов DGSI оказалась в центре скандала в связи со шпионскими операциями против американских бизнесменов во Франции.
В итоге не без мощного давления Вашингтона Париж сократил финансирование DGSI с 1,36 млрд евро в 1997 году (по паритету цен) до 543.8 млн евро в 2009 году. С учетом инфляции — почти втрое. По последним данным, в управлении внутренней безопасности работает всего 4620 агентов, 1300 офицеров или унтер-офицеров и 2700 гражданских лиц. Это капля в море. Иными словами, в 66-миллионой Франции против террористов толком вообще никто не борется.
Считалось, что Америка будет предоставлять союзникам необходимую информацию, однако жизнь показывает, что европейцам рассчитывать приходится только на свои силы. По сути, Вашингтон «кинул» Париж, обещая разведанные, которые обеспечили бы внутреннюю безопасность Франции. Так или иначе, но после широкомасштабного ослабления Главного управления внутренней безопасности возможности контртеррористической службы ничтожно малы и не отвечают интересам страны.
В этой связи комиссия Жоржа Фенека призывает срочно подчинить Главному управлению DGSI остальные французские спецслужбы — Центральное управлении судебной полиции DCPJ, Генеральный директорат по вопросам внешней безопасности DGSE и Управление военной разведки DRM. Мол, стране нужен спецслужба-монстр, которая будет следить за всеми гражданами, в первую очередь — за мусульманами.
В числе первоочередных мер называется активная борьба с радикализацией обитателей тюрем, которая впервые успешно была проведена в послевоенном Советском Союзе для подавления «воровского сообщества». Именно опыт КГБ подтолкнул в свое время американцев к созданию департамента (отдела) по сбору информации среди осужденных преступников. Сейчас эта проблема стоит очень остро во Франции. На вопрос, где найти кадры для тюремной разведки, в толерантном Париже никто не может ответить. Однако без решения этой проблемы борьба с терроризмом в Пятой Республике обречена на провал.
Вместо каждодневной тяжелой работы с преступным миром, DGSE по-прежнему сосредотачивается на экономическом шпионаже, как наиболее доходном деле. В результате борьба с терроризмом сводится к быстрому реагированию на уже начавшие атаки, а оперативная работа с мусульманской молодежью фактически отошла на второй план. Именно поэтому Великобритания и США начинают проводить политику «закрытых дверей», хотя эти страны в первую очередь ответственны за начало эпохи терроризма. Англосаксам невыгодно усиление союзников, но сами они стремятся к безопасности.
Робин Симкокс, сотрудник Фонда наследия Маргарет Тэтчер, считает, что без реформ спецслужб «по крайней мере, в краткосрочной и среднесрочной перспективе массовые жертвы терроризма станут нормой повседневной жизни». Спасение видится только в «железном занавесе» и в национальном комитете госбезопасности.
* Движение «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена
