КГБ пытался завербовать Майю Плисецкую

<!-- [if !mso]> v\:* {behavior:url(#default#VML);} o\:* {behavior:url(#default#VML);} w\:* {behavior:url(#default#VML);} .shape {behavior:url(#default#VML);}

<!-- [if gte mso 9]> Normal 0 false false false false RU X-NONE X-NONE MicrosoftInternetExplorer4 <!-- [if gte mso 9]> <!-- [if gte mso 10]> /* Style Definitions */ table.MsoNormalTable {mso-style-name:"Обычная таблица"; mso-tstyle-rowband-size:0; mso-tstyle-colband-size:0; mso-style-noshow:yes; mso-style-priority:99; mso-style-qformat:yes; mso-style-parent:""; mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt; mso-para-margin-top:0cm; mso-para-margin-right:0cm; mso-para-margin-bottom:10.0pt; mso-para-margin-left:0cm; line-height:115%; mso-pagination:widow-orphan; font-size:14.0pt; mso-bidi-font-size:11.0pt; font-family:"Times New Roman","serif"; mso-bidi-font-family:"Times New Roman"; mso-bidi-theme-font:minor-bidi; mso-fareast-language:EN-US;}

Смерть великой артистки снова приковала к ее личности внимание общества. Жизнь звезды балета, казалось бы, известна всему миру. Но есть в ней и доныне тайные страницы, о которых «Комсомолке» рассказал писатель Геннадий Соколов, автор документальных книг о дуэли советской и британской разведок.

НЕУДАЧНЫЙ ЗВОНОК

При либерале Хрущеве Майя Плисецкая долго была «невыездной».

Первый удар балерина получила в 1956 г. В апреле Никита Хрущев и премьер Николай Булганин совершили исторический визит в Англию. Договорились о культурном прорыве «железного занавеса». Большой театр едет на гастроли в Лондон, а «Королевская опера» - в Москву, Ленинград. И вдруг выясняется, что Плисецкая, прима-балерина, визитная карточка Большого, остается дома. Майя Михайловна пробивается к министру культуры СССР Михайлову. Тот ничего внятно объяснить не может. Зато все вскоре выложила супруга министра: «Николай Александрович тут ни при чем, мы Вас оба любим. Но в госбезопасности, у Серова (первый председатель КГБ в 1954-1958 гг.- Авт.) горы доносов на Вас. Надо Вам с ним самим поговорить. Он все решает».

Плисецкая обратилась за помощью к приехавшему по делам в Москву директору Киевской оперы Виктору Гонтарю. Он был женат на дочери Никиты Сергеевича от первого брака Юлии. Авантюрист Гонтарь предложил позвонить Серову напрямую, по кремлевской связи. Привел Плисецкую в Министерство культуры. Заглянул в пустой кабинет одного из замов. Секретаршу успокоил: «Мы здесь его подождем!» Кто ж посмеет ослушаться такого Зятя? Гонтарь набрал секретный номер по «вертушке», подал трубку балерине. «Серов слушает!» - «Здравствуйте, с Вами говорит Плисецкая.» - «Что Вам от меня надо?»- спросил шеф КГБ хриплым, взбешенным голосом. «Меня не выпускают за границу. В лондонскую поездку… Все говорят, что это Вы меня не пускаете.» - « Все решает Михайлов, я здесь ни при чем!»

И бросил трубку.

Через полчаса у отсутствовавшего хозяина кабинета КГБ сняло «вертушку». Сам он чудом уцелел. Спасло, что звонили без его ведома. Секретаршу уволили. Зятя Хрущев перестал пускать на порог, а КГБ – за границу. Позвонили, называется!

В октябре 56-го Большой уехал на месяц в Лондон без примы-балерины…

Позже она узнала, что политбюро провело специальное заседание по поводу гастролей. С докладом выступал сам Серов. Он назвал Плисецкую агентом английской контрразведки. Потому, мол, ее выпускать нельзя ни в коем случае.

Звезду балета и не выпускали на Запад с родным театром несколько лет. Разве что в братскую Прагу, внутри «железного занавеса». Хотя в Москве она продолжала блистать, Хрущев по-прежнему водил на «Лебединое озеро» с Плисецкой всех высоких зарубежных гостей.

ПЫТАЛИСЬ СНЯТЬ «КЛУБНИЧКУ»

- Но почему приму-балерину считали именно английской шпионкой? - поинтересовался я у писателя Геннадия Соколова. - Из-за «горы доносов», как считала жена министра Михайлова и другие знакомые Плисецкой?

- Доносы, конечно, были. Их тогда строчили на многих деятелей культуры. Обычно коллеги-завистники, чтобы роль перехватить, ревнивые соперницы в амурных делах… Но в случае с Плисецкой, полагаю, все было гораздо серьезнее.

- И что же?

- Скандальное дело, заведенное Лубянкой на звезду мирового балета в 50-ые годы, до сих пор не рассекречено. Так что можем лишь предполагать, о какой разработке «английской шпионки» могла идти речь. Полагаю, все дело в Моргане.

- Знаменитый американский миллиардер?

- Второй секретарь английского посольства в Москве! Накануне смерти Сталина Лондон назначил в СССР нового посла.Уильяма Хейтера. Для Лубянки он был старым знакомым, еще в 30-е годы трудился в Москве дипломатом. А в конце 40-х, - внимание! – возглавлял на родине Объединённый разведывательный комитет. Курировал все спецслужбы Великобритании. Конечно же, КГБ напряглось. Матерый разведчик приехал! Вместе с ним прибыл начинающий дипломат Морган.Выпускник Лондонской школы экономики, он недолгое время вел в ней преподавательскую работу, пока не был приглашен в 1951 году на работу в Форин офис - британское министерство иностранных дел. Первое назначение - вторым секретарем в посольство Великобритании в Москве он получил довольно быстро - в феврале 1953 года.

На него компромата не было, но Лубянка взяла парня под колпак. Тот вскоре познакомился с Плисецкой. Приятный во всех отношениях, моложе Майи Михайловны на 4 года. Внешне весьма привлекательный, хорошо образованный, прекрасно владеющий русским языком, да еще к тому же – фанат балета.

«На одном из приемов ко мне подошел светловолосый благообразный молодой человек, - вспоминала балерина. - На бойком русском языке представился: «Я второй секретарь английского посольства Джон Морган. Обожаю балет. Большой Ваш почитатель.» Мы разговорились. Не зная никаких иностранных языков, я могла общаться лишь с теми, кто говорил по-русски. Морган был занятным собеседником. О балете - в первую очередь английском - знал многое. Где какая премьера прошла, кто с кем рассорился, партнера поменял, про нашу Виолетту Прохорову-Элвин посплетничал. Мне все любопытно…»

Новый знакомый тут же попросил билеты на ее ближайшее выступление. Плисецкая не отказала. Были новые встречи. В мемуарах балерина писала, что никогда не оставалась с Морганом наедине. Но, похоже, лукавила, желая оградить свою личную жизнь от лишних пересудов.

- Даже если у них завязался роман, разве это преступление?

- Конечно, уже не сталинские времена были, когда за связь с иностранцем (никакой политики, только Любовь!) знаменитой актрисе Зое Федоровой дали 25 лет с конфискацией имущества, а Татьяне Окуневской - 10 лет. Обе вышли на свободу уже после смерти Сталина. Но КГБ, полагаю, решило использовать встречи балерины и дипломата в своих целях.

- Каких?

- Повторяю, досье Плисецкой на Лубянке все еще под замком.

Зато англичане в прошлом году наконец-то рассекретили так называемый архив Митрохина. Был такой предатель. Работал архивариусом в 1 Главном управлении КГБ (Внешняя разведка). С 1972 по 84-й годы, до выхода на пенсию, тайно конспектировал секретные дела на малюсенькие листки бумаги. Прятал в носок, а дома переписывал, перепечатывал в школьные тетради, которые хранил на даче в бидонах из-под молока. Огромнейший архив собрал! После краха СССР пенсионер пришел продаваться в посольство США. Янки посчитали его авантюристом, послали…Тогда обратился к англичанам. Те сразу оценили гостя. Вскоре тайно вывезли Митрохина с семьей и архивом в Лондон. Где он спокойно жил до самой смерти в 2004 г.

В рассекреченном архиве Митрохина есть короткий конспект секретного досье Плисецкой под №72. «Морган – секретарь британского посла в Москве - был дружен с балериной Большого театра Плисецкой. КГБ никак не удавалось сфотографировать их интимную близость. Обычно Морган подхватывал Плисецкую в каком-нибудь месте и выезжал в лес в пределах 25-мильной зоны, разрешенной. Лимузин у Моргана был большой и НН (наружное наблюдение, «наружка» - Авт. ) наблюдала на большом расстоянии конца любовных утех влюбленных, потом сопровождала в Москву. Плисецкая разрабатывалась как английская шпионка.»

СВАДЕБНЫЙ ПОДАРОК – «ЖУЧОК» В СПАЛЬНЮ

- №72 дает нам необходимую подсказку, - продолжает Геннадий Соколов. - КГБ, теперь это очевидно, планировало получить документированный компромат на балерину, например, сфотографировать ее в интимной обстановке, что называется, в обнимку с «английским шпионом» Джоном Морганом. Именно о такой постановке задачи идет речь в конспекте Митрохина, сделанном в секретном архиве КГБ. Генерал Серов, безусловно, прекрасно понимал, что шпионка из балерины Большого - никакая. Хотели «подцепить» ее на компромате, шантажировать им и сделать послушной марионеткой в реализации своих замыслов. Балерина, которой восхищались многие наши политики, лидеры стран Запада – идеальный агент для КГБ! Могла бы веревки вить из западных президентов, премьеров по заданию Лубянки. Но застукать Плисецкую «на интиме», сделать советской Мата Хари у Серова не получилось.

В 1958-м ей улыбнулось счастье. Встретила Родиона Щедрина.

«На репетиции одного из концертов ко мне подошел заведующий сектором музыки ЦК КПСС Б.М.Ярустовский, - пишет Щедрин. - «Нам сообщили, что у вас роман с Майей Плисецкой. .. Надеюсь, вы не собираетесь на ней жениться. Вы испортите себе репутацию».

Композитор не послушался ЦК КПСС. И получил от КГБ свадебный подарок. «Жучок» в спальню: «Конечно, мы предполагали, что нас подслушивают. Но прямо в спальне? Молодоженов? Достаточно было трех секунд, чтобы уразуметь, что Майя ни слова не понимает по-английски. Но за ней по 24 часа в сутки гоняли гэбешный автомобиль с тремя добрыми молодцами.»

В конце 58-го, вскоре после свадьбы балерины и композитора, Серов сам вылетел из КГБ. Любящий муж Родион Щедрин позвонил в приемную нового председателя КГБ Шелепина – «Железного Шурика». Попросил о встрече. Встретил его зам, генерал Евгений Питовранов. Внимательно выслушал рассказ, как чекисты несколько лет преследуют великую балерину, не выпускают за границу. Предложил, чтобы Майя Михайловна написала письмо Хрущеву. Обещал, что оно попадет лично в руки хозяина Кремля. Слово Питовранов сдержал. Вскоре сам Шелепин пригласил Плисецкую на Лубянку. «Прочел Никита Сергеевич ваше письмо. Просил нас тут разобраться. Мы посоветовались и думаем - надо вам с товарищами вместе за океан отправиться. Никита Сергеевич вам поверил. У нас тоже оснований не доверять вам нет. Многое из того, что нагородили вокруг вас, ерундистика.»

Уже весной 1959-го Майя Плисецкая с Большим театром отправилась в долгие гастроли за океан. Американцы встречали ее с восторгом.

- А что же Морган?

- Его еще в конце 1956-го перевели в Пекин. Спустя 8 лет, попав в Лондон, Плисецкая встретилась с московским знакомым в его загородном доме. Он уже был женат, трое детей. Супруга, кстати, падчерица Яна Флеминга, знаменитого английского разведчика, автора саги о Джеймсе Бонде.

- Может, Джон действительно был шпион?

- Я наводил справки. К шпионажу и спецслужбам сэр Джон Морган, получивший рыцарство за отменную службу королеве, не имел отношения. Хотя дипломаты, наряду, пожалуй, с журналистами и бизнесменами-международниками - это те же разведчики, только без погон. Карьерный дипломат. Работал во многих странах. Во второй половине 60-х вернулся в Москву временным поверенным. Затем был послом в Мексике, Польше, Корее. После ухода с дипломатической службы сэр Джон по просьбе газетного магната Роберта Максвелла возглавлял (правда, недолго) его новую газету «Юропиан». Затем долгие годы трудился в Обществе Англо-Корейской дружбы на посту ее Председателя. Умер сэр Джон Морган в возрасте 83 лет в 2012 году. Никогда и нигде о своих отношениях с Плисецкой не распространялся.

А Майя Михайловна, блистая на гастролях по миру, принесла большую славу советскому балету и Советскому Союзу.

КСТАТИ

«Быть русской – это мука!»

- В 1975-м я брал у Плисецкой интервью, - вспоминает Геннадий Соколов. - По контракту с американцами, заключенному властями, работал над совместной книжкой о Советском Союзе. «Наверху» этот проект называли «Союз-Аполлон» в журналистике.

У моего американского соавтора была своего рода «фишка» в работе - каждому из наших собеседников задавать один и тот же вопрос: «What is it to be a Russian?” - "Что такое быть русским?» Об этом за кулисами Большого после «Лебединого озера» мы спросили Майю Михайловну. Ответ шокировал. Обычно нам доводилось слышать довольно пафосные, многословные и «правильные» ответы. Она же сказала коротко и по делу: «Это мука!»

ДОСЛОВНО

«Не голубь, но лебедь мира»

«Хрущев регулярно водил на балет заезжих монархов и премьеров, - вспоминала Плисецкая. - «Лебединое озеро» стало красочной витриной, визитной карточкой расцветающего под неусыпным, прозорливым хрущевским руководством советского государства. А я в балетной пачке «Лебедя» словно олицетворение миролюбивой направленности «новой» хрущевской политики. Не голубь, но лебедь мира.

Вновь неприподъемные корзины живых цветов на сцене. Эти официальные корзины выносили обычно два дюжих охранника. Одному - не совладать...Аплодисменты и киноулыбки из центральной правительственной ложи. Приветственные помахивания начальственными ручками...

Но в те годы - лучшие годы моих физических балетных кондиций - меня держали взаперти. Не выпускали шесть лет за границу. Гоняли по пятам кагэбэшную машину. Всерьез выслеживали «английскую шпионку Майю Плисецкую».

ИЗ ДОСЬЕ «КП»

Геннадий Евгеньевич СОКОЛОВ, 65 лет. Окончил МГИМО МИД СССР. Работал в Великобритании, Дании, Швейцарии. Командировался более чем в 30 стран мира. Автор книг по истории противостояния российских и британских спецслужб, опубликованных в России и за рубежом: "Голый шпион", "Бомба" для премьера. Русский шпион в Лондоне", "Линия смерти. Провал операции Кларет", "Шах Дому Виндзоров. Охота за королевским порно", "Шпион номер раз”. Соавтор российских и зарубежных документальных фильмов по истории разведки.