Следственный комитет рапортует о многократном увеличении числа уголовных дел о врачебных ошибках — за пять лет их стало больше в шесть раз! Неужели дела в отечественной медицине действительно так плохи? Или просто следователи пытаются улучшить ведомственную отчетность?
Докторов посадят по «особым» статьям
Председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин своим приказом создал в структуре ведомства специализированные отделы, которые будут заниматься расследованием ятрогенных преступлений (в том числе, врачебных ошибок). Один из таких отделов появится в центральном аппарате ведомства и еще как минимум пять межрегиональных — в крупных городах: Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге, Новосибирске и Хабаровске.
Создание таких отделов — лишь один из шагов, которые давно предпринимает ведомство. Еще в октябре 2017 года Бастрыкин впервые заявил, что нужно готовить следователей по особо важным делам «особенностям методики расследования ятрогенных преступлений».
Генерал объяснил это тем, что, мол, количество подобных преступлений резко растет: Если в 2016 году дел, возбужденных по фактам врачебных ошибок, в России было 878, то в прошлом — уже 1791. Растет и количество жалоб пациентов на некачественное оказание медпомощи в больницах: если в 2012 году их было около 2100, то в прошлом — уже более шести тысяч.
В июле Бастрыкин предложил дополнить Уголовный кодекс России двумя новыми составами: «Ненадлежащее оказание медицинской помощи» (ст. 124.1 УК РФ) и «Сокрытие нарушения оказания медицинской помощи» (ст. 124.2 УК РФ). Поддержал это предложение президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль: мол, теперь не нужно будет судить врачей по уголовным статьям о причинении смерти или вреда здоровью по неосторожности, либо об оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности.
В сентябре Александр Бастрыкин сообщил о создании в Главном управлении криминалистики (ГУК) Следственного комитета России нового подразделения — отдела судебно-медицинских исследований, который и будет проводить экспертизы по делам о врачебных ошибках.
— Поставлена задача организовать проведение собственными силами — отделами судебно-медицинских исследований — сложных экспертиз, в том числе по медицинским документам, — заявил Бастрыкин.
Федяров: медики — угроза большая, чем террористы?
— Наверное, я чего-то не знаю о коварных замыслах врачей, но тема эта важнее расследования дел о преступных сообществах, о государственных закупках, о коррупции в государственных органах. Видимо, важнее расследования тотальной системы пыток во ФСИН и МВД. Надобности в особых отделах по расследованию таких преступлений СКР не видит. А вот медики — это да, угроза, — прокомментировал появление новых подразделений в структуре Следственного комитета руководитель правозащитного движения «Русь сидящая» Алексей Федяров.
И появились они отнюдь неслучайно: за последнее время и пациентское, и медицинское сообщества напряженно следили за несколькими уголовными делами в отношении известных докторов.
В частности, 22 января была осуждена врач-гематолог из московской больницы № 52 Елена Мисюрина: ее обвиняли в ошибке при проведении биопсии костного мозга пациенту, который после этого скончался уже в другой клинике. Это произошло еще в 2013 году, и с тех пор продолжалось расследование. В апреле Мосгорсуд отменил приговор Мисюриной.
16 ноября была отправлена в СИЗО врио главного врача одного из городских роддомов Калининграда 41-летняя Елена Белая: ее обвиняют в превышении должностных полномочий, повлекших смерть новорожденного, и подделке медицинской документации. По версии следствия, Белая приказала не давать недоношенному малышу очень дорогостоящее лекарство. Ситуация вызвала большой резонанс, и 22 ноября Белая была переведена из СИЗО под домашний арест.
Следственный комитет просто «выпускает пар»
Так ли необходимо появление в Следственном комитете новых подразделений, «Свободная пресса» обсудила с членом Адвокатской палаты Москвы Владимиром Старинским, который сам ранее работал в следственных органах.
«СП»: — Владимир Вячеславович, как вы считаете, насколько эффективной будет работа новых подразделений, призванных расследовать врачебные ошибки?
— Никакой необходимости создавать отдельное подразделение, которое будет заниматься врачебными ошибками, на мой взгляд, нет! При расследовании любых преступлений, когда возникает необходимость в использовании специальных знаний, назначается экспертиза. Это предусмотренная уголовно-процессуальным законодательством возможность следователей обратиться к специалистам за проведением конкретных исследований.
По делам о так называемых врачебных ошибках всегда назначается судебно-медицинская экспертиза. Соответственно, следователям, которые расследуют подобные дела, специальные знания в медицине не нужны, значит, и нет необходимости в выделении подразделения, работающего по этому направлению.
Другими словами, дело о врачебной ошибке может расследовать любой следователь — для этого нужны не специальные знания, а всего лишь профессионализм и объективность, как и в любом другом расследовании.
Создание же отдельной структуры может усилить давление на врачей, что негативно в итоге скажется и на врачах, и на пациентах, так как медицинские работники будут строго следовать инструкции даже в тех случаях, когда объективно требуется от нее отклониться.
«СП»: — Ну и какими соображениями руководствовались в Следственном комитете, создавая подобное подразделение?
— Цель СКР — снизить уровень общественной напряженности, вызванной громкими делами о врачебных ошибках. И бороться с ними, конечно, надо, но есть ряд нюансов.
Во-первых, стоит различать уголовно-правовые деяния и те «ошибки», которые обусловлены особенностями медицинской работы. Так, не всегда можно поставить правильный диагноз. И в таком случае надо выяснять, мог ли врач на основании имеющихся сведений этот диагноз поставить.
Во-вторых, уголовное преследование — это точно не тот способ, которым надо бороться с ошибками в медицине.
Стоит сделать упор на усовершенствование оборудования, обеспечение лекарственными препаратами и разработку конкретных инструкций по поведению в тех или иных ситуациях. И потом уже можно будет судить о том, следовал ли им врач, и, если нет, то почему.
Развал здравоохранения в России продолжается, попасть на прием к врачу становится невозможным, пациентов бессовестно толкают в платную медицину, а когда они умирают, так и не получив помощи, открывают охоту на врачей. Да и то, с абсолютно показушной целью, мол, вот как о вас заботимся. Видимо, ведомству Бастрыкина, действительно, стало не с чем бороться. Но только вопрос, кто ответит за закрытые больниц, фельдшерско-акушерских пунктов, служб скорой помощи? За сокращение специалистов в поликлиниках и наплыв гастарбайтеров-врачей с неизвестной квалификацией? За сокращение времени лечения и койко-мест, за рост смертности и дороговизну лекарств. Кто ответит за все это? Врачи районных поликлиник?
