В России идут процессы над десятками ополченцев, которым грозит депортация и суд на родине

Владимир Веклич с позывным Серб — ополченец из Закарпатья бригады «Призрак». После контузии он поехал на лечение в Петербург. В начале июня этого года его задержали за нарушение срока пребывания в России более чем на две недели. Петроградский райсуд установил, что Веклич «злостно уклонялся от выезда из РФ по окончании разрешенного срока пребывания». Веклич еле-еле избежал депортации, рассказывает Владимир Федоров из Общественной палаты.

«Суд даже не дал мне предоставить всю документацию, что я воевал в ЛНР! Сразу было принято решение отправить меня в СИЗО. Отношение в суде ко мне было как к рядовому украинскому гастарбайтеру. Если бы не защита общественных организаций и волна в СМИ, шансы избежать депортации были бы равны нулю, — говорит Серб «Газете.Ru». — Но я все равно планирую после лечения вернуться в Донбасс, там обстановка накаляется, там сейчас все мои товарищи-побратимы».

Дело Веклича громкое, но далеко не единственное. Мария Коледа, помощник руководителя СДД, говорит «Газете.Ru», что союз сопровождает 17 процессов над ополченцами, котором грозит депортация. Из них 11 украинцев, остальные — граждане Молдавии, Италии, Казахстана.

Всем им на родине за участие в ополчении грозит тюремный срок.

Полной статистики по России у СДД нет, вал подобных дел начался в последние пару месяцев. Чаще всего суды происходят по месту задержания: в Москве, Подмосковье, Петербурге и Ростове. Обычно это происходит так: на улице полиция проверяет документы и сразу начинаются проблемы — просроченные визы, недействительные регистрация и миграционная карта. На следующий день суд. Первая же инстанция приговаривает ополченца к депортации на родину и штрафу 5 тыс. руб. Дальше люди попадают в центр для депортации иностранных граждан, находящихся в России незаконно либо подлежащих выдаче. Так, в одном из петербургских центров ополченец Слава сидит уже 11 месяцев, говорит Мария Коледа.

Она уточняет, что в российских законах прописаны миграционные льготы для выходцев из Донбасса, но многие из добровольцев — уроженцы других регионов Украины, и в суде объяснить, что они тоже служили в ополчении, тяжело. СДД помогает добровольцам адвокатами и апелляционными жалобами, предоставляет характеристики. От Общественной палаты для защиты ополченцев направляются официальные запросы в суд, прокуратуру и другие инстанции. К характеристикам прилагаются копии служебных удостоверений, письма от минобороны ДНР и ЛНР и другие бумаги, подтверждающие, что человек реально служил в ополчении.

«С чем связан поток этих дел?

После затишья в Донбассе снова начались бои. Часто задерживают добровольцев, лечившихся или бывших на побывке в России, когда они снова пытаются вернуться в Донбасс.

Задерживают из-за того, что провели в России больше дозволенного времени или прибыли на лечение с просроченными документами. Документы — это глобальная проблема», — говорит Коледа.

Ополченцам пытаются помочь и в Общественной палате, где существует штаб по работе с гражданами и беженцами с Украины. Замруководителя штаба — член ОП Георгий Федоров, его брат Владимир помогают ополченцам консультациями и запросами в силовые органы. Владимир Федоров говорит о десяти делах ополченцев под угрозой депортации, которые обращались в ОП.

Глава СДД экс-премьер ДНР Александр Бородай провозглашал главной задачей союза легализацию статуса ветерана Донбасса. Но российские власти не собираются его давать ветеранам в силу политических рисков, ранее говорили «Газете.Ru» несколько депутатов Госдумы и близкие к Кремлю источники. Поэтому пока общественники лоббируют хотя бы миграционные послабления.

Депортации по просьбе украинской стороны

«Газета.Ru» писала о танкисте из ДНР Александре Костине. Украинская полиция объявила его в розыск за разбой, российские силовики задержали его в аэропорту Домодедово и готовили к выдаче. Депортации он избежал только после поднявшейся шумихи в СМИ.

Вот еще несколько известных примеров. Михаил Тарасенков из Луганска воевал в ЛНР в батальонах «Дон» и «Леший». После контузии занимался поставкой гуманитарной помощи и был военкором «Анны-ньюс». Во время очередной поставки гуманитарки в апреле 2015 года российская таможня отказала ему в пропуске. Тогда он перешел границу нелегально и был задержан в районе Ровеньков. Потом его передали МГБ ЛНР, те, в свою очередь, отдали его российским пограничникам. А российская погранзастава выдала его как украинского гражданина украинским же силовикам.

Другой ополченец из батальона «Оплот» в ДНР, Вячеслав Егоров, в августе 2015-го был задержан в РФ без разрешительных документов. Ополченца Анатолия Воронцова арестовали в Татарстане. Антона Ларкина (Белка), воевавшего в Славянске, арестовали в июне в аэропорту Домодедово по запросу бюро Интерпола Украины. Всем им также грозит депортация как украинским гражданам.

Пока большинство из этих дел находится в подвешенном состоянии. Но окончательно определилась судьба харьковского журналиста-антимайданщика Андрея Бородавки. В ноябре 2014 года он эмигрировал в Россию, прожил тут полтора года, но 2 июля 2016 года Московский арбитражный суд обвинил его в нарушении правил пребывания в России (нахождении сверх нормы в 90 дней) и присудил к депортации. Бородавка хотел, чтобы его выслали в Донбасс, но суд решил отправить его в Харьков. 4 июля 2016 года Бородавку депортировали через Баку в Киев, где его сразу арестовала СБУ по сепаратистской статье.

Закрытие проекта «Новороссия» или инерция судебной машины?

После депортации Бородавки в некоторых «проновороссийских» СМИ связали этот инцидент с якобы работой журналиста на СБУ. Политолог Алексей Макаркин считает, что триггером депортации могла стать такая жалоба, а проблемы с документами были лишь формальным поводом.

«Почему пошла волна подобных дел? Мне кажется, произошли изменения в позиции России по отношению к Донбассу и его жителям, Россия каким-то боком пытается впихнуть назад на Украину республики и всячески демонстрирует, что это вопрос не ее, и формально подходит к экстрадиции, — рассказывает Владимир Федоров. — Суды не разбираются, формально нарушил закон — отвечай. Плюс до сих пор с Украиной у России действуют взаимные договоренности о выдаче преступников. Поэтому Украина возбуждает формальные дела по общеуголовным статьям против ополченцев, подает запрос в Интерпол, и Россия пытается их выдать».

Ветеран войны в Донбассе Олег Мельников считает, что ополченцам грозит депортация не из-за целенаправленной политики властей, а из-за инерции бюрократического аппарата. Он предполагает, что у чиновников действуют старые планы по депортации украинцев и в него попадают в том числе и донбасские добровольцы.

«Это могло бы серьезно деморализовать ополченцев, если бы под угрозу депортации попал кто-то известный: Валерий Болотов из ЛНР, Игорь Безлер из Горловки или кто-то еще, укрывшийся на территории России. Но пока такого не происходит, и они спокойно сидят в России», — размышляет Мельников.

С Мельниковым согласна и Коледа, которая считает причины депортации чисто бюрократическими.

Политолог Алексей Макаркин не верит в инерцию судебной машины. По его мнению, при желании власти могли бы централизовано пресечь подобную практику. «Это, скорее, завершение проекта «Новороссиия», и теперь его участников ждут разные судьбы. Кто-то адаптируется и найдет здесь работу и связи, кто-то будет жить под вечным дамокловым мечем, а кого-то арестуют и депортируют», — рассуждает Макаркин.

По его словам, многие ополченцы хотят вернуться воевать, у них вопросы к российской власти, почему не взят Мариуполь и их родные города, а они живут как мигранты на съемных квартирах. Все это может вызвать опасение у российских властей, считает политолог.

«Многие из тех, кто не устроился в России, сильны, оскорблены, у них были большие надежды, что они вернутся в свои дома победителями.

Симметричная ситуация на Украине, куда поехали воевать россияне. Некоторые российские добровольцы там попадают за решетку или имеют проблемы с получением убежища. В Киеве их рассматривают как фактор смуты и особо не ждут.

У украинцев опасения, что добровольцы из России могут быть российскими агентами», — рассуждает эксперт.

«Тебя ждут дома» или девять лет за службу в ополчении

В Службе безопасности Украины, равно как и в МВД, не делают особой разницы между задержанными сторонниками ополчения, въехавшими из России или из неподконтрольных ВСУ отдельных районов Донецкой и Луганской областей.

Часто люди воюют, а потом спокойно оседают в украинских селах. Или воюют, а семьи относительно спокойно живут в украинских Славянске, Краматорске или Мариуполе. Эти ситуации общеизвестны и притупляют бдительность ополченцев.

«Газета.Ru» пообщалась в одном из сел центральной Украины с Иваном, бывшим ополченцем военной полиции бригады «Восток», летом и осенью 2014 года он воевал под Ясиноватой. В декабре, «когда сошли потертости от бронежилета», Иван выехал на украинскую территорию, где благополучно живет до сих пор.

Но другим ополченцам везет намного меньше.

В понедельник, 11 июля, на контрольном блокпосту «Марьинка» задержали 30-летнего мужчину в гражданской одежде, у него обнаружили паспорта гражданина России, Южной Осетии, а также пропуск Донбасской юридической академии.

Через сутки в национальной полиции Донецкой области сообщили, что бывший боец бригады «Восток» был избит 9 июля двумя полицейскими ДНР в Пролетарском районе Донецка, после чего сходил домой за автоматом и расстрелял обидчиков.

Он пытался уехать из Донецка в сторону Украины. Теперь ему грозит дело по стандартной для ополченцев ст. 258-3 УК Украины «Создание террористической группы или террористической организации».

Именно по этой статье и будут судить ополченцев, задержанных в Москве, если их каким-либо образом передадут на Украину. По этой статье им грозит лишение свободы на срок от 8 до 15 лет. К ст. 258-3 чаще всего присоединяют еще ч. 2 ст. 407 (ведение агрессивной войны против Украины).

Судебная практика по подобным делам уже довольно обширная. За пару последних недель только в зоне АТО вынесено два приговора. Один — бывшему милиционеру из Мариуполя с позывным «Гаишник», которого обвиняли в том числе в корректировке удара «Градов» по Мариуполю 24 января 2015 года. В этом июне ему дали девять лет лишения свободы. В июле прошлого года 42-летнему сотруднику одного из подразделений контрразведки ДНР Дзержинский городской суд Донецкой области дал 11 лет лишения свободы. Задержали его в июне 2015 года — отсидка в СИЗО и досудебное следствие на Украине никогда не длится менее года. И к этому «возвращенцам» тоже надо быть готовыми.

На Западной Украине этой зимой осудили жителя Луцка, принимавшего участие еще в отрядах «Самообороны Крыма» партии «Русский блок» и награжденного медалью «За возвращение Крыма» Минобороны России. С мая 2014 года он принимал участие в «Русской весне» уже в самопровозглашенной ДНР. В феврале 2016 года он получил 12 лет колонии строгого режима. Видимо, ему добавили «за медаль», потому что реальным бойцам, взятым с оружием в руках, чаще всего дают около девяти лет.

Высылка из России участника вооруженных формирований ЛДНР не помеха для возможного последующего обмена пленными, говорят источники в СБУ. Главное, чтобы человека в список на обмен включили.

При определенных условиях депортированный даже может избежать уголовного преследования. Для таких случаев СБУ открыла программу «Тебя ждут дома».

Она действует для тех, кто сложил оружие и сотрудничает с силовиками. По 2016 году статистики по этой программе нет, но в 2015-м таким образом сдалось 60 ополченцев.

Семьи же ополченцев стоят на особом учете в местной полиции. В том же Славянске таких семей около двухсот — раз в месяц их проверяет участковый, проводит профилактические беседы и смотрит, не вернулся ли воюющий домой. «Чаще всего бдительные граждане сигнализируют буквально на второй день по возвращении», — комментирует «контроль» над семьями ополченцев источник в СБУ.