Служба безопасности Украины предлагала попавшему в плен военнослужащему ДНР совершить теракт на Донецком металлургическом заводе.
«Приезжал полковник СБУ. Говорит: «У вас в Донецке есть металлургический завод. Ты поедешь, мы тебя отпустим на обмен, чтобы ты совершил теракт, взорвал завод. Потом ты приедешь на Украину, мы тебе дадим медали, ордена, будешь героем Украины», — рассказал освобожденный из плена боец батальона «Восток» Владислав Балыкин.
По информации Донецкого агентства новостей, Балыкин попал в плен в феврале 2015 года. Ему дали пять лет тюрьмы, где над ним издевались, избивали и привлекали к тяжелому физическому труду.
То, что в украинских застенках военнопленным создают невыносимые условия — не новость. Однако о том, что их пытаются привлечь к терактами и диверсиям, мы узнаем впервые. Вопрос в том, какой масштаб приняло это явление, и найдутся ли среди завербованных таким образом те, кто действительно, оказавшись на свободе выполнит задание, купившись на обещания орденов и звания «героя Украины»?
По словам политолога, историка, публициста, постоянного эксперта Изборского клуба Александра Дмитриевского, попытки украинских властей склонить к сотрудничеству захваченных в плен жителей Донбасса носят систематический характер.
— В основном они выражаются в принуждении к шпионажу в пользу Украины в той или иной форме, ибо этот род подрывной деятельности не требует специфических навыков. А вот для того чтобы предлагать завербованному совершить диверсию — тут уже необходимо одновременное стечение целого ряда обстоятельств.
«СП»: — Почему именно ДМЗ? Чем он так важен?
— Донецкий металлургический завод для столицы ДНР в историческом аспекте означает примерно то же самое, что Кремль для Москвы: если средневековые города росли вокруг цитадели, то отправной точкой городов, рождённых в буржуазную эпоху, были промышленные предприятия, очень скоро обраставшие деловым центром и рабочими кварталами. Строительство на берегу Кальмиуса металлургического завода Новороссийского общества дало старт Юзовке — Сталино — Донецку как мощному индустриальному мегаполису. В экономическом плане ДМЗ и поныне сохраняет за собой градообразующий статус, хотя уже не один десяток лет вынужден делить его с другими крупными предприятиями.
Но есть и политический момент: ДМЗ был в числе принадлежавших олигархам активов, которые весной 2017 года перешли под управление народных республик Донбасса. Поэтому диверсия на таком предприятии окажется очень звонкой и болезненной пощёчиной для ДНР: под контроль взяли, а защитить не смогли!
«СП»: — Почему для этого СБУ пытается использовать пленных? Обычных диверсантов заслать туда не так просто?
— Металлургический завод — это из разряда мест, где чужие не ходят: проникнуть на его территорию не так сложно, зато что делать внутри — для непосвящённого человека является китайской грамотой. Поэтому для диверсии обычно стараются вербовать того, кто работал на предприятиях подобного рода.
Предателей среди пленных сотрудники спецслужб будут искать всегда: плен — такая ситуация, когда свобода и выживание часто означают одно и то же, а человек при этом стеснён в возможности выбора. Это к тому, что принудить пленного к взятию на себя каких-либо обязательств достаточно просто. Однако человек никогда не будет добросовестно относиться к выполнению обещаний, данных в подневольном состоянии: более того, он сделает всё от него зависящее чтобы при первой же возможности разорвать навязанное ему кабальное соглашение.
«СП»: — Этот инцидент можно воспринимать как переход к тактике терроризма на важных объектах промышленности и инфраструктуры? Какие масштабы она может принять? Можно ли надежно защититься?
— Начнем с того, что Украина от тактики террора в отношении Донбасса никогда не отказывалась, и попытки диверсий в промышленности и на транспорте с стороны бандеровцев неоднократно имели место. Другое дело, что абсолютное большинство инспирируемых Киевом тайных операций подобного плана против шахтёрского края удалось пресечь в самом зародыше: такие выходки нацистов относятся к разряду вполне ожидаемых, а методика противодействия им давно разработана…
— Любой крупный промышленный объект в период военных действий находится под угрозой, кстати, необязательно на территории ДНР или ЛНР, — отмечает главный редактор ФОРУМа. мск Анатолий Баранов.
— ДМЗ объект крупный, он работает, приносит какие-то средства республике — вполне годный объект для диверсии. Экономическая диверсия — вещь не новая. Да вот же на днях украинский чиновник в ранге замминистра признался, что в 2014-м году они планировали взорвать газопровод, ведущий в Европу. А его непосредственный начальник Омелян с месяц назад призывал обрубить все железнодорожные пути, ведущие в Россию. Был такой выдающийся европейский деятель — Геббельс, это ему принадлежит термин «тотальная война», когда все ресурсы страны, невзирая на возможные потери, выстраиваются для одной единственной цели. Так что у СБУ хорошие учителя.
«СП»: — На что в СБУ рассчитывают? Найдут ли они предателей среди пленных?
— СБУ рассчитывает на то же, на что рассчитывал Абвер, когда создавались целые разведшколы для бывших советских граждан, не только военнопленных, но и добровольцев, оказавшихся на оккупированных территориях, а также белоэмигрантов. Это очень перспективная среда для массовой диверсионной работы — всегда есть люди, имеющие счеты с властью, а также люди беспринципные или просто слабые. Часть заброшенных в тыл бывших советских военнослужащих, кстати, немедленно сдавались НКВД. Но это естественный процесс, и немцы на это, конечно, делали поправку. Однако при массовой заброске диверсантов кто-то, да выполнит задание, чем окупится подготовка других, ненадежных. Военнопленные — это ценные кадры для спецслужб, они хорошо ориентируются в ситуации, им не надо учить язык, обычаи, порядки. У нас ведь теперь очень осуждают НКВД за то, что освобожденные из германского плена отправлялись нередко в советские тюрьмы и лагеря. Однако в условиях войны это была неизбежная превентивная мера — ведь не всех же отправляли, часть, тех, кто не вызывал подозрений, например, пробывших в плену совсем недолго, просто возвращали в действующую армию. Ну а кого-то, против кого были серьезные подозрения или даже очевидные улики, судили и направляли в места заключения. И опять же не всех — часть доказанных диверсантов и разведчиков перевербовывалась и использовалась уже советской контрразведкой для выявления новых диверсантов, для изучения методик подготовки противника и так далее.
Практика вербовки пленных широко использовалась не только в период Отечественной войны, но и позже. Скажем, в период войны в Афганистане, во время конфликтов на территории бывшего СССР. Я лично встречался во время войны в Таджикистане с бывшим советским военнослужащим, кстати, уроженцем Казахстана, довольно нелепо оказавшимся на той стороне, прошедшего многоступенчатую подготовку в лагерях на территории Афганистана, под Файзабадом в частности, и потом воевавшим уже на стороне Движения исламского возрождения Таджикистана, даже командовавшего небольшим подразделением. Также расследование после уничтожения диверсионной группой исламистов 12-й погранзаставы в отряде «Московский» тоже выявило предателя, вступившего в контакт с противником и выдавшим наиболее удобный момент для нападения — день рождения командира заставы. Случалось, присутствовать на допросе взятого в плен «моджахеда», при ближайшем рассмотрении оказавшегося бывшим военнослужащим российских погранвойск. Так что практика не скажу, чтоб нормальная, но широко распространенная.
«СП»: — Почему для этого СБУ пытается использовать пленных? Не проще найти идейных на территории противника?
— Думаю, для СБУ пленные, конечно, малоценный контингент. Во-первых, идейных на территории ДНР и ЛНР, да и в России найти можно. Хотя это связано с риском для вербующих — если, конечно, вербовка не происходит во время, скажем, туристической поездки во Львов или Киев. Находятся дебилы, которые едут на Украину, имея уже опыт службы в ополчении. Во-вторых, служба в ополчении добровольная, то есть среди пленных люди в основном идейные, их трудно вербовать. Хотя, наверно, встречаются люди, попавшие в ополчение достаточно случайно, либо чем-то сильно скомпрометированные, кому уже обратного хода нет. В целом процесс вербовки — это целая наука. Но, думаю, для СБУ завербованные для диверсий пленные — это бросовый контингент, для галочки. Ну и, конечно, этих людей СБУ вообще не жалеет, относится к ним как к дармовому расходному материалу — все по тем же старым методичкам Абвера. Не надо забывать, что идейные вдохновители бандеровского движения были тесно связаны с германской разведкой, а их «наследие» сейчас на Украине скрупулезно изучается.
«СП»: — Получается, что СБУ использует граждан своей страны для терактов на территории, которую считает своей страной. Это нормальное явление для гражданской войны? Может, пора уже признать это, тем более, что украинские СМИ недавно много обращали внимание на то, что Киев меняет украинцев на украинцев?
— Да, россиян, кстати даже оправданные украинскими судами, как Мефедов, в последний момент отказались менять, решив приберечь для более выгодного торга. Это отдельный вопрос — стоит ли гражданам РФ вообще соваться сейчас на Украину. В любой момент можно оказаться, по сути, заложником у террористического режима в Киеве. А то, что конфликт на Донбассе — это чистой воды гражданская война на Украине, писалось и говорилось еще в 2014 году, и мной, и вами в том числе. Украина воюет на своей территории, со своими гражданами, обстреливает и бомбит собственные города, организует, как видим, диверсии на собственных заводах и обвиняет соседнее государство в агрессии.
Да, Россия поддерживает ДНР и ЛНР, в противном случае невооруженные гражданские формирования давно были бы уничтожены при помощи тяжелой военной техники хоть и слабого, но целого государства под названием Украина. Я напомню, что именно по указу тогдашнего и.о. президента Турчинова было принято решение использовать тяжелую военную технику — танки, артиллерию, авиацию против гражданских формирований сепаратистов. Мы прекрасно знаем, что большинство жертв первых артобстрелов и бомбардировок — это сугубо мирные граждане, женщины, старики, дети. Это когда люди еще не прятались от вооруженных сил как бы «своего» государства. Вот такая Европа… Впрочем, примерно тоже самое было и в бывшей Югославии, но там почему-то это считалось гражданской войной, а на Украине не считается.
