Особенно трудно было «работать» моджахедом: рассказ ветерана-афганца из КГБ
Владимир Владимирович Гарков провел 4,5 года в Афганистане. Майор Гарков, тайный офицер разведки КГБ, работал под прикрытием, принимал участие в спецоперациях и официально и тайно освобождал советских солдат из плена. Он не раз менял свое имя и внешность - он становился моджахедом, гражданином третьей страны. Награжден многочисленными орденами и медалями СССР и Демократической Республики Афганистан. В 1994 году вышел в отставку в должности полковника.
И, конечно, внешний вид, одежда, документы должны были быть подлинными. Во время подготовки они даже обращали внимание на пломбы на зубах, нижнее белье, поведение во сне - что и на каком языке говорит человек...
Рассказ ветерана Афганистана:
Афганская война длилась почти десять лет, с декабря 1979 года по февраль 1989 года. О ней уже много написано, появятся все новые воспоминания - замечательно, как сказал поэт, на расстоянии. Однако не все до сих пор знают, что параллельно с Вооруженными силами представители спецслужб также выполняли свою задачу в далекой азиатской стране. Наш ветеран Афганистана был одним из бойцов «невидимого фронта».
В среду, 12 января, военнослужащие и ветераны подразделения, бывшие афганские солдаты, собрались в клубе правительственного полка связи. Причина этого была очень веская: в канун Дня памяти солдат-интернационалистов люди пришли на встречу с сегодняшними защитниками Родины, без преувеличения, с героической судьбой. Владимир Владимирович Гаркавы и Иван Якаулевич Пигар знают о той войне не из фильмов или книг.
Летом 1979 года майор КГБ Гарков был отправлен в Афганистан вместе с другими спецслужбами для изучения и анализа ситуации в этой центрально-азиатской стране. Выбор был не случаен: за годы обучения в Минском институте иностранных языков, а затем в Дзержинском институте КГБ СССР он освоил немецкий и персидский (пушту, дари) языки.
Прошел специальную подготовку в разведывательно-диверсионной школе. Знания и практические навыки способствовали тому, что майор Гарков под разными легендами был внедрён в банду. Он часто выступал как местный житель, часто - гражданин Германии.
- Мне пришлось многое пережить за время моей работы в Афганистане, - поделился своими воспоминаниями Владимир Владимирович.
- Я был советником руководителя одного из отделений Народно-демократической партии - службы безопасности правительства Афганистана, помогал создать специальное подразделение по борьбе с бандами, занимался освобождением советских военнопленных.
Одним из них был парень из небольшого белорусского села Игорь Колас, которому после некоторых специальных мер удалось вырвать его из лап врага. Всегда была опасность провала, предательства, элементарной ошибки. Обычно эту информацию нам предоставляли афганцы, которых удалось перетащить на свою сторону.
Вербовка агентов делалась так: симпатия к Советскому Союзу, стремление расплатиться «духовно» за смерть своих близких - в Афганистане очень сильные традиции кровавой мести, нищета.
Особенно трудно было «работать» моджахедам. До вступления в банду проводилось бесконечное обучение под руководством опытных специалистов КГБ, в том числе нелегальных шпионов. Это требовало самых разнообразных знаний истории, религиозных и бытовых традиций, отношения к местным властям и советским войскам...
И, конечно, внешний вид, одежда, документы должны были быть подлинными. Во время подготовки они даже обращали внимание на пломбы на зубах, нижнее белье, поведение во сне - что и на каком языке говорит человек...
Владимир Владимирович признал, что в любой момент можно было потерпеть неудачу. Прежде всего, когда вам нужно было увидеть, как «духи» издевались над заключенными, бросали их в темницы - каменные ямы. Чтобы притупить чувства, пришлось употреблять специальные наркотики, курить легкие наркотики, пить неразбавленный авиационный керосин с алкоголем. Случилось так, что он был на грани смерти, но судьба была ему милостива.
- Сегодня идет понимание той войны, часто слышатся полярные мнения. Я не приемлю крайностей, хотя нет-нет да и я слышу: все было напрасно. Но, согласитесь, американцы почему-то не учились нашему горькому опыту, и они попали в бойню. Некоторые стратегические планы были.
И кто скажет, что их не было в тогдашнем руководстве нашей страны, планов и расчётов? И мы не были политиками - мы были солдатами. Многие из моих товарищей смогли придти к мирной жизни, адаптировались, многие все еще работают и приносят пользу государству.
Но в каждом из нас есть боль для друзей по оружию, которые были либо унесены этой войной, либо искалечены душой и телом. Мы должны жить «для себя и для этого парня». Я считаю, что сейчас это главный приказ для всех солдат-интернационалистов, включая нас, афганцев.
