Существующая система власти, особенно принципы кадровой политики сформировали для России главный источник угроз ее существованию — номенклатурную бомбу, которая куда опаснее всех остальных угроз.
Деструктивные процессы в номенклатурной элите Российской империи и позднего СССР были одним из главных факторов их крушения. Ситуация в современной России намного серьезнее.
Сегодня модно обвинять Ленина в том, что он заложил бомбу под СССР, построив его территориальное устройство по национальному признаку. В этом отношении едины как либералы, так и их антиподы — патриотическая оппозиция. Между тем, стоит вспомнить, что партия большевиков приняла страну у Временного правительства в состоянии полного разгрома — процесс отделения национальных окраин от Российской империи уже шел полным ходом. И инициировали этот процесс отнюдь не большевики, а именно российский олигархат и высшая бюрократия. Которые, свергнув царя (большевики к этому акту не имели вообще никакого отношения), продемонстрировали полную неспособность управлять страной, особенно ведущей войну.
Неспособность центральных властей обеспечить надежный контроль над местным руководством привела к тому, что национальные властные кланы осознали возможность обрести самостоятельность, что существенно расширяло их базу личного обогащения за счет ограбления собственного народа. А также (что порой было даже на первом месте) эти кланы получали возможность удовлетворения своих личных амбиций стать пусть и маленькими, но самостоятельными царьками. Именно эти обстоятельства стали тем самым националистическим взрывным потенциалом разрушения Российской империи. И заложило «бомбу» национализма под нашу страну именно Временное правительство, которое не принимало эффективных мер к пресечению воровства и казнокрадства, расшатывало армию и флот, дезорганизовало имперские правоохранительные органы, не создав взамен ничего эффективного.
Судя по характеру и технологии разрушения СССР, по событийному ряду этой катастрофы, примерно такие же мотивы лежали в основе и его распада. Отличия состояли лишь в том, что разрушительные для царской империи процессы стали следствием захвата власти в стране олигархатом, а в случае с СССР — установление олигархической власти стало следствием разрушения по национальному признаку страны номенклатурными кланами. Причем последнее произошло в мирное время и было следствием практически исключительно внутренних процессов в элите страны.
При этом надо заметить, что начало разрушительных процессов никак не было связано с глубоким обнищанием населения — страна развивалась и довольно успешно, занимая второе место в мире по объему промышленной продукции после США, имея темпы роста около 4% в год. Надо заметить, что и в начале и в конце ХХ века российская власть имела отлаженную и высокоэффективную систему управления, включая мощный аппарат силового принуждения, который был в обоих случаях идейно мотивированным.
Сегодня только ленивый
не говорит о том, что нашей России угрожает разрушение через
дестабилизацию социальной ситуации в стране. И это вполне справедливо.
Если формально сравнить современную ситуацию с кризисами нашей
государственности начала и конца XX века, то можно заметить, что
современное положение нашей страны намного хуже, чем в любом из этих
прошедших кризисов:
-
Власть не имеет той сакральности, которая она имела, по крайней мере, в начале 20-го века.
-
Экономическая ситуация в стране чрезвычайно сложная — намного хуже, чем это имело место в СССР перед его распадом.
-
Страна не имеет какой-либо внятной национальной идеи, цели и смысла развития страны.
-
Постепенно втягиваясь в войну в Сирии, Россия не имеет полноценной промышленной базы для ее ведения. Более того, у нас утрачены даже возможности по ее восстановлению в приемлемые сроки. Как в Первой мировой, так и особенно в Великой Отечественной войнах, отечественная военная промышленность была способна в основном удовлетворять потребности наших вооруженных сил.
-
Cтепень коррумпированности и автономности региональных властей от центральных значительно превосходят то, что имело место в Российской империи и в СССР.
-
Возможности и полномочия правоохранительных органов и спецслужб по пресечению коррупции и сепаратистских настроений в высших эшелонах российской власти, особенно в регионах, пока еще существенно уступают тем, которыми располагали имперские и советские. Лучшим тому доказательством надо полагать являются дела «Оборонсервиса» и космодрома Восточный. Да и дела Хорошавина и Гайзера больше напоминают сценарии межклановой борьбы за власть над регионом, нежели реальную борьбу с коррупцией.
-
Предельная несправедливость приватизации 90-х и последующих аналогичных волн захвата общенародной собственности, решение первых лиц государства о незыблемости итогов этой приватизации, на фоне быстрого ухудшения положения основных слоев населения страны порождают социальную напряженность и общий негативный психологический фон, проявляющийся порой в виде выплесков немотивированной жестокости.
-
Критическая зависимость жизнеспособности нашей страны от экспорта нефти, что вытекает из того, что наша страна не может существовать без иностранных поставок абсолютного большинства критически важных для существования нашей экономики и выживания населения зарубежных продуктов.
Важнейшую роль в нарастании негативных социально-политических явлений играет память о том, каким был СССР, осознание того, что организаторы его разрушения преследовали единственную цель — лично обогатиться. Люди видят, что те, кто был причастен к разрушению экономики страны, остаются на своих местах.
На этом фоне федеральные власти пытаются ограничить коррупцию на региональном уровне и ниже. Однако на федеральном уровне даже попыток ограничить коррупцию не предпринимается. Лучшим тому подтверждением является дело «Оборонсервиса». Даже после опубликования свидетельств чудовищных по своему масштабу злоупотреблений практически никто из главных фигурантов скандала не понес адекватного наказания. Естественно, это порождает у номенклатуры регионального и местного значения «чувство справедливого негодования» — федеральным можно, а нам нельзя! Итогом таких настроений является желание выйти из-под юрисдикции «несправедливых» федеральных властей.
Такие настроения присутствуют в той или иной мере у всех представителей российской номенклатуры. Одни из них в этом готовы признаться, по крайней мере, самим себе. У других такого рода настроения присутствуют на подсознательном уровне, готовые, тем не менее, вырваться наружу при благоприятных условиях.
Конечно, одних настроений в таких делах мало. Нужны силы и средства. И с этим у региональной и местной номенклатуры все в порядке. Установленная с ельцинских времен клановая система формирования власти в России создала устойчивые и укоренившиеся в экономику и общество властные кланы регионального и местного масштаба. Будучи тесно связанными с местными правоохранительными структурами, подразделениями российских спецслужб и частями ВС, они при благоприятных условиях могут замкнуть их на себя, политически подчинив себе. Большая часть экономики в регионах уже сегодня подконтрольны таким кланам. То есть экономическая и силовая база сепаратизма в России в определенной мере сформирована.
При этом активно формируется правовая база сепаратизма. При этом участие в этом принимают даже федеральные органы власти. Достаточно вспомнить закон и ТОРах — территориях опережающего развития.
Что же касается идеологического «фигового листка», чтобы оправдать сепаратизм, то тут «все в порядке». Идеологов распада достаточно как в либеральном, так и националистическом лагере. У них есть свои адепты, которые готовы, особенно за деньги, с идейных позиций оправдывать сепаратные настроения.
Таким образом, существующая система власти, особенно принципы кадровой политики, сформировали для России главный источник угроз ее существованию — номенклатурную бомбу, которая куда опаснее всех остальных угроз.
Автор — член-корреспондент РАРАН, докто
