Наши уходят из Сирии. Закономерно. Все войны когда-нибудь заканчиваются. И все же неожиданно.
Остается много вопросов: а что? а почему? а зачем? А что мы вообще там делали? А почему уходим так внезапно? А зачем вообще входили? Может, терроризм в Сирии побежден? Может, ИГИЛ* разгромлен? Нет, ну, серьезно!
И вот снова крики о «зраде», «сирийском Минске»
Нет, ну, правда, ведь, похоже, нет? Россия два года назад фактически спасла Донбасс, а когда ополченцы были готовы идти отвоевывать свои территории и даже перешагнуть за границы Донецкой и Луганской областей, дорога была открыта и на Мариуполь, и дальше — до самого Крыма — и вдруг «Минск», долгие нудные переговоры, длящиеся уже полтора года, вялотекущие военные действия.
То же самое тут: Россия входит в Сирию, когда Асад контролировал не более трети страны, когда он практически потерял стратегический север, когда опасность нависла уже над самим Дамаском, когда исламисты практически вышли к побережью, а ИГИЛ контролировал почти всю нефтедобычу страны и продолжал наступление по всем фронтам. Когда полный военный разгром правительственной армии был вопросом времени, причем, недолгого. Когда соседние и мировые державы, заварившие эту кашу, уже потирали ручки в предчувствии победы. Мы вдруг входим, и меняем им всем планы. Особенно Турции, которую просто таки довели до белого каления, заставив ее «расчехлиться» перед всем миром и совершать совсем уже неадекватные поступки.
Мы переломили ход этой войны. Не отсрочили гибель Асада, а именно переломили ход. И когда правительственная армия, окрепшая и вновь почувствовавшая свою силу, начинает постепенно, трудно, медленно, но все более уверенно освобождать страну от терроризма, когда оказались перекрыты пути снабжения боевиков, и уже их, боевиков, разгром стал вопросом времени, когда ИГИЛ, которого вчера все боялись, перешел от наступления к глухой обороне, как в Сирии, так и в Ираке, когда осталось совсем чуть-чуть до взятия Пальмиры, а там уже — и Ракки, и Мосула, мы сначала усаживаем всех за стол переговоров, фактически провозгласив «Минск по-сирийски». А теперь и вовсе уходим, оставляя Асада один на один со всеми проблемами.
Не все так просто.
Во-первых, речи о полном уходе не идет. Это не «ограниченный контингент» в Афгане. Все, что мы оттуда выводим, легко в случае необходимости, возвращается. Президент может в любой момент принять решение об увеличении группировки, причем уже сам, без разрешения Совфеда. Тем более, что на месте остаются наши базы и вся инфраструктура, наши советники, я уж молчу о добровольцах.
Во-вторых, необходимо признать, что все не так просто, как кажется некоторым диванным стратегам. Я с самого начала говорил о том, что в Сирии мы явно столкнулись со многими факторами, столкновения с которыми, мы не ожидали, что все легко и изящно бывает только в Word of tanks, а в жизни все сложнее, и что маленькие победоносные войны в реальности обычно оканчиваются совсем не так, как хотелось.
Заходя в Сирию, наши стратеги явно не учли многого. Не учли роли Турции и ее кровной заинтересованности в происходящем. Именно поэтому «предательский удар в спину» был шоком не только для обывателей, но и для руководства страны. Не учли, что сирийская оппозиция это не просто какой-то монолит, управляемый извне, как это фактически было в Ливии, а сотни различных группировок, личный состав которых периодически перетекает от одной к другой. Она как гидра — отрубишь одну голову (уничтожишь одного командира) — тут же вырастет десяток новый. К сожалению, наши аналитики вообще отказывались видеть в Сирии какую-либо оппозицию, кроме той, которую мы таковой сами назначили и с которой готовы либо воевать, либо разговаривать, но только при условии признания легитимной власти.
Кто-то наверху всерьез подумал, что можно быстро решить проблему с сирийской оппозицией одним махом, записав всех тех, кто против Асада, в террористы и уничтожить. Мы не учли сложности и многообразия сирийской ситуации. В этом мы повторили ошибки других стран, которые, например, в упор не желали и не желают видеть на сирийской политической арене тех же курдов. Мы, например, очень удивились, узнав о существовании каких-то туркоманов. Незнание не освобождает от ответственности…
И еще: неужели кто-то всерьез подумал, что Запад вот так просто возьмет и позволит нам снять все сливки и сделать в Сирии все, что нам угодно, после того, как он четыре года безуспешно потел в этой стране? Думали, что Эрдоган будет спокойно сидеть и смотреть, как мы рушим столь любовно и трепетно годами выстраиваемую им конструкцию? Некоторые особо умные диванные стратеги в своих мечтах уже успели повоевать с Турцией. С Америкой они повоевали еще в прошлом веке.
Вот именно эти стратеги сейчас громче всех закричат о «зраде». Они уже возомнили себя «сверхдержавой», уже обсуждали, куда бы еще полететь подоказывать свою «альфасамцовость»… И тут — «нежданчик». Россия уходит, не выполнив своих задач. Вернее, выполнив, ровно наполовину.
А с чего вы решили, что мы там выполняли именно те задачи, которые хотелось бы вам?
Давайте посмотрим, что у нас в сухом остатке. Без эмоций.
Во-первых, мы предотвратили распад Сирии, распад по тому кровавому и мучительному сценарию, который написали разжигатели этой войны. Мы предотвратили ливийский сценарий войны всех против всех, растянутой на годы. Теперь время переговоров. Федерализация, децентрализация или что-то еще — вопрос второй. Разрыва страны по живому не будет. И дальнейшее будущее будет решаться в согласовании с Россией, мы это право отвоевали и показали, что с нами придется считаться.
Во-вторых, мы отстояли власть Асада. Пусть с формулировкой «на переходный период», но мы сделали главное — заставили всех, кроме непримиримых, а попросту «упоротых» исламистов в лице ИГИЛ и ан Нусры** и других откровенно террористических группировок сесть за стол переговоров с законной властью, чего совсем недавно невозможно было и представить, чего оппозиционеры категорически не желали. А остальные фактически подписали себе смертный приговор, выдав Асаду лицензию на собственное уничтожение. Теперь опять же время дипломатии, и у Асада достаточно сильные позиции. И кто сказал, что мы «кидаем» Асада? Это не так. Там остаются наши советники, наши базы, наши технологии, да мало ли еще что. Наше веское слово, наконец. Да, у нас теперь есть позиция в Сирии, которую мы показали, что можем отстаивать
В-третьих, хоть ИГИЛ на какое-то время еще и будет оставаться головной болью, но его хребет сломан. Перекрыты пути снабжения, террористы лишились возможности продавать нефть. Да, пока о военном разгроме речи не идет, но нанесен сокрушительный удар по экономике этого «государства», а военный разгром — теперь вопрос времени.
В-четвертых, случилось именно то, о чем я писал полгода назад: Россия смогла в самой что ни на есть боевой обстановке испытать новейшие военные технологии — такого эффекта не дадут никакие учения! Самое главное — Россия показала всему миру, что в мире есть Россия. Что мы можем, если захотим. Что однополярный мир, в котором только одна страна могла позволить себе решать геополитические задачи на дальних рубежах с помощью ракет и авиации, этого мира больше нет. Другой вопрос — как Россия распорядится этим результатом, сможет ли конвертировать его в новые достижения на мировой арене, развить успех?
Кстати, стоит отметить, что мы, в отличие от американцев, смогли выйти также легко, как и войти — не втягиваясь в затяжной конфликт, быстро и красиво. Сирия не стала для нас головной болью, как для них Афганистан или Ирак. И вышли мы практически без потерь (практически нулевые были потери для такой операции).
И еще один, пожалуй, самый важный момент. Я с самого начала говорил, что успех на Украине напрямую завязан на успех в Сирии, так же, как и поражение в Сирии будет означать потерю Украины. Это как сообщающиеся сосуды. Играя на нескольких досках, проще победить. В Сирии мы пока не победили. Но мы поставили шах. Ждем ответного хода и переключаем внимание на Украину.
Возможно, в ближайшее время мы, во всяком случае, в общих чертах узнаем, о чем все же договорились Владимир Путин с Обамой в начале той осени. Наш выход из Сирии — это возможность для американцев устроить «маленькую победоносную войну» против ИГИЛ. Конечно, это уступка и уступка огромная.
Но, во-первых, кто вам сказал, что у американцев все будет так легко?
А, во-вторых… а во-вторых, меня сейчас очень интересует, что теперь там будет на второй доске? Уступка за уступку. Сейчас наши переговорные позиции сильнее, чем когда бы то ни было за всю историю молодого государства Российская Федерация. Сейчас мы можем требовать. Время работает на нас. И надеюсь, действия наших дипломатов будут не менее жесткими и ювелирными, чем действия наших летчиков.
* Движение «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.
** - «Джабхат ан-Нусра» решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года была признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.
