04.12.2015 00:01:00

Из когорты легендарных

Спасение своих сотрудников в любых ситуациях остается одной из приоритетных задач российской разведки

---

Исидор Вольфович Мильграм.

Мы продолжаем публикацию материалов по истории создания и деятельности внешней разведки нашей страны (ИНО-ПГУ-СВР), отмечающей 20 декабря текущего года свое 95-летие. Сегодня речь пойдет об операциях внешней разведки, направленных на вызволение разведчиков из сложных ситуаций, в которых они оказались в результате предательства.

РОДИНА СВОИХ НЕ БРОСАЕТ

Чаще всего легендарные в узком кругу профессионалов разведчики, особенно разведчики-нелегалы, становятся известными вопреки их воле, так как им, как правило, выпадает судьба предстать перед публикой разве что в случае провала, последовавшего за предательством. Такое, например, случилось почти 60 лет назад с Вильямом Генриховичем Фишером (Рудольфом Ивановичем Абелем), который был арестован в США в результате предательства сотрудника его нелегальной резидентуры.

Родина никогда не бросала своих разведчиков в трудную для них минуту. Они всегда знали, что Москва придет к ним на помощь. Об этой уверенности наглядно свидетельствует эпизод из оперативной деятельности видных советских разведчиков Конона Молодого и Джорджа Блейка.

3 мая 1961 года в Лондоне, в знаменитом уголовном суде высшей инстанции Олд Бейли, началось слушание уголовного дела о шпионаже в пользу Советского Союза сотрудника британской разведки МИ-6 Джорджа Блейка. Процесс носил закрытый характер. 

Джордж Блейк, которого предал один из руководителей польской разведки, был признан виновным по пяти пунктам обвинения и приговорен к 42 годам тюремного заключения – самому продолжительному сроку наказания в истории британского правосудия.

Буквально за полтора месяца до этого, 23 марта 1961 года, в том же суде закончился громкий судебный процесс по «портлендскому делу», в котором основным фигурантом был канадский бизнесмен Гордон Лонсдейл, приговоренный британской Фемидой к 25 годам лишения свободы. Под этим именем в Великобритании работал кадровый советский разведчик-нелегал полковник Конон Трофимович Молодый.

Оба осужденных некоторое время содержались в лондонской тюрьме Уормвуд-Скрабс. Во время одной из прогулок в тюремном дворе между Молодым и Блейком состоялся разговор, который последний запомнил на всю жизнь. В своей обычной оптимистичной манере Молодый сказал Блейку: «Я не знаю, что произойдет с нами дальше, но в одном я уверен: мы с вами будем в Москве в 1967 году на праздничном параде в честь 50-летия Октябрьской революции».

Это звучало фантастично в то время, когда разведчики только начинали отбывать длительные сроки тюремного заключения. Но оказалось, что Молодый был прав.

РАЗВЕДЧИК МИЛЬГРАМ

Один из активистов Коминтерна Исидор Мильграм в марте 1921 года был направлен на работу в Иностранный отдел ВЧК. В свои 25 лет он уже был опытным подпольщиком, приобрел значительные навыки нелегальной работы. Мильграм свободно владел немецким, голландским, английским и польским языками. Первым ответственным разведывательным заданием для молодого сотрудника ИНО ВЧК было участие в составе советской делегации, возглавляемой Максимом Максимовичем Литвиновым, в Гаагской конференции 1922 года. Разведчик успешно справился с задачами, поставленными перед ним Москвой.

В 1923–1924 годах Мильграм находился на нелегальной работе в Германии. Его деятельность получила самую высокую оценку Центра.

С декабря 1924 года разведчик являлся помощником «легального» резидента ОГПУ в Греции. В стране находился под именем Оскара Миллера и под прикрытием должности сотрудника полпредства СССР. Добился конкретных вербовочных результатов.

29 декабря 1925 года Мильграм был схвачен сотрудниками Асфалии – греческой службы безопасности – во время встречи с источником, который был выданным контрразведке провокатором – изменившим членом ЦК Компартии Греции. На квартире Мильграма в присутствии жены и малолетнего сына был произведен тщательный обыск.

Вот что писала по этому поводу местная газета «Эстия»: «Начальник специальной группы полиции безопасности майор жандармерии господин Гину начал следствие по делу арестованного коммунистического агента Оскара Миллера… Арестованный имеет официальный русский паспорт. Однако он не будет освобожден. Поскольку Оскар Миллер не признал себя виновным, его будут судить… По поручению своего Центра он руководил деятельностью агентуры в Греции и, в частности, проник в Министерство иностранных дел, откуда получал копии важных международных документов».

Три месяца Мильграм провел в тюрьме, где подвергался интенсивным допросам. И все это время Центр активно занимался решением вопроса о его освобождении.

Вскоре состоялся обмен Мильграма на второго секретаря греческого посольства, «вовремя» арестованного в Москве. По сути, это был первый обмен арестованного за границей советского разведчика на его иностранного коллегу, арестованного в СССР, в только начинавшей отсчет времени истории советской внешней разведки.

Поведение разведчика в заключении было признано Центром «мужественным и исключительно достойным».

ВИЛЬЯМ ФИШЕР

14 октября 1957 года в здании Федерального суда Восточного округа Нью-Йорка начался шумный судебный процесс по обвинению в шпионаже советского гражданина Рудольфа Ивановича Абеля. Ему грозила смертная казнь или пожизненное тюремное заключение. В ходе следствия Абель категорически отрицал свою принадлежность к советской внешней разведке, отказался от дачи каких-либо показаний на суде и отклонил все попытки работников американских спецслужб склонить его к сотрудничеству. Через месяц судья зачитал приговор: 30 лет каторжной тюрьмы, что для него в 54 года было равносильно пожизненному заключению.

Лишь в начале 1990-х годов Служба внешней разведки России официально сообщила, что настоящее имя арестованного в июне 1957 года в США советского разведчика – Вильям Генрихович Фишер.

Почему при аресте Вильям Фишер, проживавший в Нью-Йорке по документам на имя свободного художника, американца Эмиля Роберта Голдфуса, назвался именно Рудольфом Абелем? Сейчас, по прошествии времени, можно с уверенностью сказать, что, выдав себя за скончавшегося к тому времени своего друга и коллегу по работе в органах госбезопасности, советский разведчик-нелегал тем самым дал понять Центру, что в тюрьме оказался именно он. Во внешней разведке довольно быстро разобрались, что к чему. Ведь о настоящем Абеле и о его дружбе с Фишером в Центре хорошо знали.

После объявления приговора Фишер сначала находился в одиночной камере следственной тюрьмы в Нью-Йорке, а затем был переведен в федеральную исправительную тюрьму в Атланте.

Конон Трофимович Молодый (Гордон Лонсдейл).

Родина не оставила своего разведчика в беде. Сразу же после вынесения приговора советская разведка начала операцию по его освобождению.

10 февраля 1962 года на мосту Глинике, через который проходила граница между Западным Берлином и ГДР, был произведен обмен «Рудольфа Ивановича Абеля» на осужденного в Советском Союзе американского летчика Френсиса Гарри Пауэрca, совершившего 1 мая 1960 года разведывательный полет над советской территорией и сбитого под Свердловском (ныне – Екатеринбург).

Основатель и бессменный руководитель Центрального разведывательного управления США в течение многих лет – Аллен Даллес – в своей книге «Искусство разведки» писал: «Я бы хотел, чтобы мы имели трех-четырех человек таких, как Абель, в Москве».

Вернувшись на родину, Вильям Генрихович Фишер продолжил работать в центральном аппарате внешней разведки.

Заслуги полковника Фишера были отмечены орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденами Отечественной войны I степени, Красной Звезды, многими медалями, а также нагрудным знаком «Почетный сотрудник госбезопасности».

КОНОН МОЛОДЫЙ

Упоминавшийся выше советский разведчик-нелегал Конон Трофимович Молодый, проживавший в Лондоне под именем канадского бизнесмена Гордона Лонсдейла, был арестован английскими спецслужбами в результате предательства 7 января 1961 года.

В течение шести лет нелегальная резидентура Молодого успешно добывала в большом количестве весьма ценную секретную документальную информацию Адмиралтейства Великобритании и Военно-морских сил НАТО, касающуюся, в частности, английских программ разработки вооружений, в том числе ракетного оружия.

Ветеран внешней разведки генерал-майор Василий Дождалев, который лично поддерживал периодический контакт с Молодым и работал с одним из его источников в Англии, в интервью газете «Московский комсомолец» отмечал: «Думаю, Москва знала о подводном флоте Великобритании не меньше, чем сама королева Елизавета.

Помимо того, что мы полностью владели ситуацией, брали на вооружение и какие-то новые разработки. Полученные данные направляли в институты, в конструкторские бюро, активно внедряли в жизнь. Скажем, целая серия наших эхолотов была сделана на основе английских. Интерес к этим материалам был огромен».

А в архивных документах Службы внешней разведки России по этому поводу, в частности, указывается:

«Это было одно из наиболее эффективных звеньев внешней разведки, которое успешно добывало секретную политическую, научно-техническую и военно-стратегическую информацию в важнейших учреждениях Англии и военных базах США, расположенных на ее территории».

Позже на суде было обнародовано заключение Королевской комиссии по делу Лонсдейла, в котором подчеркивалось, что в результате деятельности разведчиков «сколько-нибудь важных секретов в британском Адмиралтействе более не осталось».

При аресте Молодый держался подчеркнуто невозмутимо. На судебном процессе он отлично контролировал себя, не позволял себе расслабиться ни на минуту, следил за своими жестами, выражением лица, чувствуя, как внимательно за ним наблюдает зал.

Алексей Михайлович Козлов. Фотографии предоставлены автором

Лондонская газета «Обсервер», оценивая поведение Молодого на процессе, писала: «В Лонсдейле было что-то настолько профессиональное, что возникало лишь чувство восхищения. И если хоть один человек был патриотом и жил ради своего долга, то это – он». А высокопоставленный сотрудник МИ-5 Питер Райт позже подчеркивал: «Лонсдейл, при всем его профессионализме, был какой-то очень «человечный шпион». Он не был изменником, он делал свою работу – как мы».

Молодый был приговорен к 25 годам тюремного заключения. Во время ареста, следствия и судебного процесса он вел себя стойко и мужественно, не выдав противнику никаких секретов. За исключением двух источников, о которых стало известно британской контрразведке, резидентура Молодого так и осталась не раскрытой англичанами.

Публицисты Дж. Буллок и Г. Миллер в своей книге «Кольцо шпионов» отмечали: «Приговор (25 лет) заставил ахнуть публику, заполнившую битком помещение суда. Даже самые максимальные предсказания, которые делали вовсю в течение нескольких дней, не превышали 14 лет заключения.

Лонсдейл же воспринял приговор с полуулыбкой и, четко повернувшись, быстро спустился по ступенькам к камерам, расположенным этажом ниже...»

В ноябре 1962 года лондонские газеты сообщили об аресте в СССР по обвинению в шпионаже английского коммерсанта Гревилла Винна. Это известие породило у Молодого вполне обоснованные надежды на возможный обмен. Его коллеги в Центре активно работали в этом направлении.

В 1964 году английские власти согласились обменять советского разведчика на арестованного в Москве сотрудника британских спецслужб Гревилла Винна.

После возвращения на родину Молодый работал в центральном аппарате внешней разведки.

В одном из своих интервью советским журналистам Конон Молодый подчеркивал: «Я не воровал английские секреты, а методами и средствами, которые оказались в моем распоряжении, пытался бороться против военной угрозы моей стране».

За мужество и стойкость, проявленные при выполнении особых заданий, полковник Молодый был награжден орденами Красного Знамени и Трудового Красного Знамени, а также нагрудным знаком «Почетный сотрудник госбезопасности».

Работа разведчика-нелегала Молодого положена в основу художественного фильма «Мертвый сезон», в котором он стал прототипом разведчика Ладейникова.

СУПРУГИ КОЭН

Американец Моррис Коэн сотрудничал с советской разведкой с 1938 года, его жена Леонтина – с 1941 года. Они являлись активными членами нелегальной нью-йоркской резидентуры НКВД. В период Второй мировой войны Моррис участвовал в боевых действиях против немцев в Европе. Леонтина принимала непосредственное участие в операции по получению секретных документов, касающихся создания атомного оружия в США.

В начале 1949 года супруги Коэн были включены в состав резидентуры разведчика-нелегала Вильяма Фишера. В 1951–1954 годах находились в Москве, где проходили специальную разведывательную подготовку.

В 1955 году супруги выехали в Англию в качестве сотрудников резидентуры разведчика-нелегала Конона Молодого. В Англии проживали под видом новозеландских бизнесменов Хелен и Питера Крогер. В купленном ими доме в районе базы ВВС в пригороде Лондона Нортхолте супруги организовали радиоквартиру для связи с Центром.

В январе 1961 года из-за предательства сотрудника польской разведки Михаила Голеневского, завербованного ЦРУ, супруги Крогер–Коэн были арестованы и приговорены к 20 годам тюремного заключения.

В результате проведенной Центром операции по вызволению своих сотрудников в августе 1969 года супруги были обменены на арестованных в СССР агента британских спецслужб Джеральда Брука и двух наркоторговцев – подданных Великобритании.

15 июня 1996 года указом президента Российской Федерации за успешное выполнение специальных заданий по обеспечению государственной безопасности нашей страны в условиях, сопряженных с риском для жизни, проявленные при этом героизм и мужество Леонтине Коэн было посмертно присвоено звание Героя России. Несколько ранее, 20 июля 1995 года, такого же высокого звания был посмертно удостоен Моррис Коэн – муж и боевой товарищ Леонтины.

В галерее разведывательной славы нашей страны, ставшей для них второй родиной, Моррису и Леонтине Коэн принадлежит видное место. Убежденные интернационалисты, Коэны внесли значительный вклад в установление ядерного паритета и делали все возможное, чтобы холодная война не переросла в горячую.

ХАЙНЦ ФЁЛЬФЕ

Зимней ночью 17 февраля 1969 года в районе КПП Херлесхаузен на государственной границе между двумя Германиями произошло событие, которое не освещалось в отечественных и зарубежных средствах массовой информации того времени: состоялся обмен суперагента советской разведки Хайнца Фёльфе сразу на 21 агента разведок ФРГ и США. Для их доставки к месту обмена спецслужбам Германской Демократической Республики потребовался целый автобус. Среди них 18 человек являлись агентами западногерманской разведки, отбывавшими наказания в тюрьмах ГДР, а трое других западных немцев были пойманы с поличным в СССР и осуждены за шпионаж в пользу США.

Моррис и Леонтина Коэны. Возвращение в Москву. Октябрь 1969 года.  Фото предоставлено автором

Хайнц Фёльфе был арестован 6 ноября 1961 года и приговорен западногерманским судом к 15 годам тюремного заключения. Кстати, столь суровое наказание не получал в Федеративной Республике Германии ни один агент иностранной спецслужбы.

Можно с уверенностью сказать, что для советской внешней разведки Хайнц Фёльфе в Западной Германии значил то же самое, что и знаменитый разведчик Ким Филби в Великобритании. Благодаря Фёльфе на протяжении свыше 10 лет все секреты возглавляемой Рейнхардом Геленом разведки ФРГ становились известны Лубянке.

Являясь координатором работы Федеральной разведывательной службы Германии (БНД) против официальных представительств и разведок СССР на территории ФРГ, Фёльфе одновременно согласовывал ее акции с другими спецслужбами Федеративной Республики, а также с коллегами из натовских стран. Благодаря этим контактам Фёльфе заблаговременно становились известны многие операции, затеваемые западными спецслужбами против советских представительств и их сотрудников в Европе. Поступавшие от источника сведения о готовящихся провокациях против советских граждан позволяли Москве успешно срывать их.

Аресты Хайнца Фёльфе и других членов его разведывательной группы, долгие годы работавших в БНД, вызвали в ФРГ крупный политический скандал. Журнал «Штерн» писал тогда: «Благодаря Фёльфе Советский Союз знал все, что происходит в БНД. Всего Фёльфе передал Советскому Союзу свыше 15 тыс. фотокопий секретных документов. Разведцентр в Пуллахе был полностью дезорганизован».

Советская разведка делала все возможное для вызволения Фёльфе. 16 февраля 1969 года он был приглашен к директору тюрьмы, который сообщил, что на следующий день его обменяют на группу западных немцев, отбывающих наказание в Восточной Германии…

Позже в своих мемуарах Хайнц Фёльфе подчеркивал: «Понятие «предательство» всегда связано с позором человека и делает его гнусным. Этот ярлык хотели наклеить и на мое имя. Но я ничего не предал, наоборот, я остался верен своим взглядам, доставшимся мне так нелегко, а именно пониманию необходимости использовать все свои знания и все свое умение, свои старые связи, чтобы помочь СССР в его тяжелой борьбе против развязывания третьей (в этом случае атомной) мировой войны.

Я целенаправленно предпринял шаги для проникновения в БНД, будучи убежденным, что именно там я принесу больше пользы той стороне, которую выбрал, опять-таки в силу моих убеждений. Когда я поступил в организацию Гелена, ставшую позже БНД, я уже давно был советским разведчиком и выполнял поставленную передо мной задачу. Так какое же это было предательство?»

АЛЕКСЕЙ КОЗЛОВ

2 ноября текущего года на 81-м году ушел из жизни легендарный советский и российский разведчик-нелегал Алексей Михайлович Козлов.

Он родился 21 декабря 1934 года в селе Опарино Опаринского района Кировской области. С полутора лет жил в Вологде, воспитывался у бабушки с дедом, так как у отца с матерью помимо него было еще трое детей. Мать Алексея работала бухгалтером в колхозе. Отец являлся директором МТС.

В 1941 году отец Алексея добровольно ушел в армию. Во время Великой Отечественной войны он был комиссаром танкового батальона в 5-й гвардейской армии, участвовал в битве на Курской дуге.

В 1953 году Алексей окончил с серебряной медалью вологодскую среднюю школу и поступил в Московский государственный институт международных отношений. С первых дней учебы он поразил педагогов блестящим знанием немецкого языка, любовь к которому ему привил его школьный учитель. За институтские годы Алексей усовершенствовал немецкий язык «до родного» и освоил датский. На последнем курсе находился на языковой практике в Дании. В дальнейшем мог также свободно говорить на английском, французском и итальянском языках.

В 1959 году Козлову предложили работать во внешней разведке органов госбезопасности и стать разведчиком-нелегалом. После интенсивной подготовки он уже в конце 1962 года выехал на боевую работу за границу. Разведчику пришлось работать в ряде стран Западной Европы, Ближнего Востока и Африки. В первой половине 1970-х годов Козлов начал работать по кризисным точкам: обосновавшись в одной из западноевропейских стран, он выезжал для сбора информации в страны, с которыми СССР не имел дипломатических отношений или где возникали кризисные ситуации. Позже Алексей Михайлович отмечал, что за время нелегальной работы за рубежом ему довелось побывать в 86 странах на различных континентах. Неоднократно посещал он ЮАР, выполняя исключительно важные задания Центра.

В официальной справке, касающейся работы Козлова за рубежом и опубликованной писательницей Марией Арбатовой в книге «Испытание смертью или Железный филателист», в частности, указывается: «Алексей Михайлович Козлов – советский разведчик, обнаруживший документальные подтверждения проведения ЮАР испытания собственной атомной бомбы в 1976 году совместно с Израилем и разработку обогащенного промышленного урана в оккупированной Намибии. Эти данные дали возможность СССР склонить США и ряд государств Западной Европы к усилению режима международных санкций против ЮАР. Результатом работы Алексея Козлова стало объявление эмбарго ЮАР всеми странами, что привело к смене правительства и отказу от ядерного оружия.

Благодаря работе Алексея Козлова ЮАР стала первым государством, добровольно отказавшимся от ядерного оружия».

В 1980 году в результате предательства сотрудника советской внешней разведки Олега Гордиевского, уже тогда работавшего на западные спецслужбы, а в 1985 году сбежавшего в Лондон, Алексей Козлов был арестован в Йоханнесбурге. Ему сразу же сообщили, что он обвиняется в терроризме, а значит, не имеет права на адвоката, на связь с внешним миром и на получение любой информации.

Месяц Козлов провел во внутренней тюрьме контрразведки ЮАР в Претории, подвергаясь постоянным пыткам. Его пытали и днем, и ночью: били, не давали спать, каждый час выводя на проверку, оказывали мощное психологическое давление. В камере под потолком постоянно работал динамик, из которого доносились крики и стоны людей. Небольшого роста тщедушный следователь, важно восседавший за письменным столом на фоне огромного портрета Гитлера, прикрепленного к стене, в ходе ежедневных допросов требовал от разведчика «признаться во всем». Козлов стоял на своем: он немец и не понимает, в чем его обвиняют.

Затем последовали шесть месяцев пребывания в камере смертников в центральной тюрьме Претории. Каждую неделю по пятницам в пять утра в тюрьме проводились казни. Выводили на казнь и Козлова. «Меня вместе с двумя другими осужденными ставили с петлями на шее над люками, – рассказывал автору Алексей Михайлович. – Неожиданно два люка опускались, и мои «соседи» падали вниз. А там находился тюремный врач, который делал повешенным контрольный укол в сердце. Я же стоял с веревкой на шее наверху и все это видел. Но и мой люк мог опуститься в любой момент. Затем меня отводили в камеру, а через некоторое время по коридору мимо моей двери, в которой зияла приличная дыра на месте оторванной заслонки смотрового глазка, проносили трупы казненных. И так повторялось несколько раз. Кормили в камере смертников так плохо и так мало, что еда по ночам снилась. Правда, как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Перед казнью осужденным выдавали приличный кусок курицы-гриль. Получал эту курицу перед предполагаемой казнью и я. Но апартеид – он и в тюрьме апартеид: чернокожему осужденному давали ровно половину порции белого. Все это время я был полностью изолирован от внешнего мира».

Прошло полгода, и охранники привели арестованного в кабинет начальника тюрьмы. За большим приставным столом сидели хозяин кабинета и двое мужчин в хорошо пошитых цивильных костюмах. На столе лежала какая-то газета. Незнакомцы представились сотрудниками ЦРУ и предложили Козлову приподнять газету. Под ней оказалась фотография разведчика. На оборотной стороне имелась надпись по-русски «А.М. Козлов».

«Да, я советский офицер, сотрудник разведки. Но больше вы от меня ничего не услышите», – спокойно, но твердо заявил разведчик, повертев фотографию в руках.

1 декабря 1981 года Козлова перевели из камеры смертников в одиночную камеру штрафного отделения тюрьмы. Она была такой же крохотной и такой же грязной, но в ней было зарешеченное окно, через которое светило солнце. И мимо двери камеры по пятницам больше не волокли трупы казненных.

В тот же день начальник тюрьмы сообщил арестанту, что накануне премьер-министр ЮАР Питер Виллем Бота официально объявил по местному телевидению и по радио, что в центральной тюрьме Претории находится под арестом советский разведчик Козлов. Это была хорошая новость – значит, в Центре узнают, что он жив. Действительно, в Центре сразу же об этом узнали и начали подготовку операции по вызволению разведчика. Козлову также установили ежедневные 20-минутные прогулки по внутреннему тюремному двору и... разрешили курить. Какое-либо общение с другими заключенными категорически запрещалось. Тем не менее по тюремному сарафанному радио быстро распространилась новость о переводе русского арестанта в штрафное отделение, и обитатели камер, мимо которых его выводили на прогулку, всячески поддерживали его криками и даже сообщали некоторые новости с воли.

В 1982 году Алексей Михайлович Козлов был обменен на 11 человек – 10 западных немцев, отбывавших наказание за шпионскую деятельность в тюрьмах ГДР, и одного генерала армии ЮАР, захваченного кубинцами в Анголе.

После четырех лет пребывания в Центре Козлов вновь выехал на боевую работу за границу, которая продолжалась 10 лет. В Москву возвратился в 1997 году. До последних дней замечательный разведчик-профессионал активно встречался с молодыми сотрудниками внешней разведки, передавая им свой богатый жизненный и оперативный опыт.

В июне 1999 года указом президента России Алексею Михайловичу Козлову было присвоено почетное звание «заслуженный сотрудник органов внешней разведки Российской Федерации».

За мужество и героизм, проявленные при выполнении специальных заданий, полковнику Алексею Михайловичу Козлову в 2000 году было присвоено звание Героя Российской Федерации. Он был награжден орденами «За заслуги перед Отечеством» IV степени и Красной Звезды, многими боевыми медалями, а также нагрудными знаками «Почетный сотрудник госбезопасности» и «За службу в разведке».