Москва и Исламабад: как подружились две «самые опасные страны мира»

Покушение, которое никого не удивило

В Пакистане тяжело ранен экс-премьер Пакистана Имран Хан. По словам сторонников политика, в конце минувшей недели экс-премьер получил от трех до четырех пулевых ранений в ноги, когда возглавлял автоколонну протеста, требовавшую досрочных выборов и ехавшую из Лахора в Исламабад. Всего в результате нападения были ранены 7 человек и один убит. Сообщается о задержании одного из нападавших. В бессознательном состоянии Хан был доставлен в больницу, ему проведена срочная операция, врачи оценивают состояние бывшего премьера Пакистана как стабильное, сейчас его жизни ничего не угрожает.

Да, это тот самый политик, который был снят с поста спустя короткое время после возвращения из Москвы и встречи с Владимиром Путиным. Глава государства, а премьер-министр де-факто — это фигура №1 в Пакистане, был лишен власти вполне законно, на основании статей действующей Конституции страны. Хотя и не с первого раза. Свергнутый премьер-министр Хан обвинил тогда Вашингтон в заговоре с целью свержения его правительства, призвав пакистанский народ к восстанию против США.

Символично, что официальный визит тогда еще действующего премьера выпал на 23–24 февраля, как раз в тот момент, когда президент России объявил о начале специальной военной операции на Украине. Хан застал эту новость уже в Москве, но это не помешало ему провести официальную встречу. Мало того, он нашел время и возможность возложить цветы к Могиле Неизвестного Солдата у Кремлевской стены, тем самым послав месседж «я свой».

Тогда, в феврале, стороны не афишировали тему официальной встречи, но с большой долей вероятности главной темой переговоров в Москве являлся вопрос о строительстве газопровода «Пакистанский поток», в котором косвенно заинтересована российская сторона. Успешная реализация этого проекта стала бы большой геополитической победой Москвы не только в границах «Большого Ближнего Востока», но и в мировом масштабе. И вот теперь, когда проект «Пакистанского потока» стал обретать реальные очертания, когда начались активные переговоры всех заинтересованных сторон, из игры выбывает один из главных его лоббистов.

В Пакистане покушение на Хана мало кого удивило. Сводить счеты с политическими противниками силовым путем здесь в порядке вещей. Стоит напомнить, что не своей смертью умерла трижды премьер-министр Пакистана, первая женщина, занявшая такой высокий пост в мусульманской стране, Беназир Бхутто, ее предшественник Мухаммед Зия-уль-Хак, а также другие пакистанские политики. Исполнителей, как правило, не находят, а если и находят, то назначают «стрелочников».

А у вас? А у нас в квартире газ… российский

Что же это за газовый проект, который взбудоражил умы людей как на Востоке, так и на Западе? Почему именно сейчас к нему приковано столько внимания? Дело в том, что «Пакистанский поток» нужен как никогда самому Пакистану. Страна жила за счет импорта сжиженного природного газа (СПГ), но его поставщики решили разорвать долгосрочные контракты и направили СПГ в Европу, готовую платить за него любые деньги. Взлетевшие до небес цены на газ легко покрыли штрафные выплаты, а Пакистан в итоге остался у разбитого корыта. В условиях серьезного энергетического кризиса сложилась такая ситуация, что весь добываемый в мире СПГ будут забирать богатые страны, а бедным, видимо, придется переходить на уголь и дрова.

С нетерпением ждут реализации проекта в соседней Индии с 1,5-миллиардным населением. Одна ветка должна была бы отойти и к ним. «Пакистанский поток» будет контролировать Россия. По крайней мере, она будет играть в этом проекте не последнюю роль. Часть российского газа можно будет направить по новому маршруту, что значит диверсификацию газовых поставок. Конечно, это не заменит Европу с 200-миллиардным потреблением газа в год, но не все сразу. Как говорится, step by step.

«Пакистанский поток» — проект не новый. Это «ремейк» американского проекта компании Unocal, которая в середине 1990-х планировала строить газопровод из Центральной Азии в Пакистан и дальше в Индию, точнее, в Мумбаи. А пройти трубопровод должен был через Афганистан. И в этом плане американцы сильно рассчитывали на парней из «Талибана» (организация, деятельность которой запрещена в РФ, — прим. ред.), которые должны были охранять трубу так же фанатично, как и своих жен. Но что-то пошло не так. Талибы** вырвались из-под контроля. Да и вообще они не планировали кому-либо подчиняться. Союз с американцами был тактическим. Попытки наказать непокорных привели в 2001 году к вторжению в Афганистан, к долгой и затяжной войне. Ни о какой трубе в таких условиях речи идти не могло.

Позже проект газовой трубы снова возникает, но уже как российский. История этого проекта такова. В 2015 году правительства России и Пакистана заключили соглашение о строительстве газопровода. Планировалось, что российская сторона будет владеть контрольным пакетом, возьмет на себя 85% затрат и будет управлять газопроводом в течение 25 лет.

Газопровод протянется на 1,1 тыс. км от порта Карачи на юге до Лахора на севере. Проектируемая мощность «Пакистанского потока» — 12,4 млрд кубометров в год с возможностью увеличения до 16 млрд кубометров. Примерная стоимость проекта оценивается в $2–2,5 миллиарда. Предполагалось также, что газ пойдет из Туркмении. То есть помимо СПГ в трубу должен был влиться и туркменский трубопроводный газ и, вероятно, российский. Как известно, по территории этой страны проходит газопроводная система «Центральная Азия – Центр» — контролируемая «Газпромом» система газопроводов, проходящих из Туркмении через Узбекистан и Казахстан в Россию. Речь идет о проекте TAPI — строящегося магистрального газопровода протяженностью 1 735 км из Туркмении в Афганистан, Пакистан и Индию. Проектная мощность — 33 млрд кубометров газа в год. Соглашение было подписано еще в 2010 году, запуск проекта планировался на 2017-й, но в итоге был отложен.

Реализуется ли проект двух «самых опасных стран мира»?

К ноябрю 2021 года Пакистан и Россия были близки к заключению соглашения о строительстве, но необходимо было решить ряд вопросов, в том числе разрулить «афганский кейс». Но… возникла пауза. И вот новость. «Пакистанский поток» может начаться в следующем году. Об этом агентству ТАСС сообщил посол Пакистана в Москве Шафкат Али Хан. «Я надеюсь на это, но тон задаст межправкомиссия, — сказал он. — Проблемы, которые мы сейчас решаем, находятся на другом уровне — это процедурные, юридические, финансовые вопросы, которые не являются критически важными. Ключевой момент здесь — работа над проектом продолжается, и недавно премьер-министр Пакистана Шахбаз Шариф и президент России Владимир Путин провели отличную встречу в Самарканде на полях саммита ШОС, где вновь подтвердили настрой на реализацию проекта».

Но насколько реальны слова пакистанского посла? Ведь подобные заявления звучали из его уст и год назад. Да, Путин в этом году уже трижды общался с пакистанскими премьерами: кроме февральской встречи в Москве с Ханом, он за последний месяц дважды виделся с Шарифом (в сентябре была отдельная встреча в Самарканде, а потом они общались в кулуарах саммита в Астане).

Вроде бы интерес Пакистана к России не зависит от внутриполитических раскладов — и у двух ядерных держав есть общие интересы и проекты. Мало того, американцы (в лице президента Джо Байдена) называют Россию и Пакистан «самыми опасными странами мира». Лидер США намекал тем самым на обладание ими ядерным оружием.

Дружба дружбой, но санкции врозь. В Исламабаде не могут не оглядываться на своего стратегического давнего заокеанского союзника. Например, в 2019 году встал вопрос о подсанкционности российских компаний: в начале весны 2021-го стало известно, что компания «РТ Глобальные ресурсы» (входит в группу «Ростех») прекратила участие в проекте. В ноябре 2020 года Москва и Исламабад пересмотрели условия соглашения. Доля пакистанских компаний увеличилась с 51 до 74%, российских, соответственно, уменьшилась. Напомним, что изначально доля России составляла 85%.

Вроде все за, но процесс продвигается очень медленно. Челябинский трубопрокатный завод готов поставлять трубы хоть завтра, все контракты подписаны, но отмашку все не дают.

Однако есть и реальные проблемы помимо палок, которые кто-то неизвестный вставляет в колеса. 700 с лишним км трубопровода из Туркменистана должно пройти по территории Афганистана. Талибы** заявляют о себе как о политической силе, которая пришла на эту землю всерьез и надолго. Но кто может выступить гарантом? В первую очередь Пекин, который имеет на талибов** особое влияние. Например, первая крупная удачная сделка талибов** — многотонный груз элитного афганского кедрового ореха джалгоза был направлен именно в Китай. В целом у Пекина и Исламабада тоже очень тесные отношения.

Пакистан также ищет общий язык с талибами**. В этом году наконец-то был налажен более или менее стабильный транспортный коридор из Пакистана в Россию через территорию Афганистана и страны Центральной Азии. Пакистанскими фурами перевезены уже сотни тонн грузов. Сами талибы** также заинтересованы в этом, но проблема в том, что они не контролируют всю свою территорию. Север находится под контролем объединенной узбекско-таджикской оппозиции, которая поддерживается Западом, на юге и в центральных районах до сих пор хозяйничает ДАИШ*. Если сторонам удастся договориться, в регионе появится своеобразный экономический коридор с участием ключевых игроков, включая Китай. Это может изменить правила игры в регионе.

Но насколько нынешние власти Пакистана готовы к неизбежным проблемам в виде вторичных санкций? Экс-премьер страны Хан открыто заявлял о своей поддержке и готов был идти до конца. Москве же приходится учитывать все нюансы и действовать осторожно. В любом случае «процесс пошел», и остановить его будет не так просто